Тройная угроза

[iwannaberandyorton]

Рэнди Ортон стремительно шел по коридорам арены, кипя от ярости. Работники федерации, занятые уборкой ринга и демонтажем декораций после шоу, обычно не обращали внимания на рестлеров, но сейчас они шарахались в стороны, едва успев разглядеть сжатые кулаки Ортона и проступившие на скулах желваки. Никто не хотел подвернуться Гадюке под горячую руку. Впрочем, Рэнди вряд ли замечал хоть кого-то на своем пути: он намеревался получить объяснения от руководства, и был совершенно непреклонен в этом намерении. Как выяснялось по мере приближения к кабинету начальства, объяснений хотел не он один.
– Какого дьявола ты сотворил, Хантер? – бесновалась Стефани, срываясь на крик. – О чем ты только думал, назначая Брайану матч на Рестлмании? Ты хоть понимаешь, как это выглядит? Ты больше не обычный рестлер, Хантер, ты исполнительный директор этой компании! Ты не можешь позволять парням из раздевалки вызывать тебя на бой на Рестлмании!
– А потом превращать чемпионский бой в матч тройной угрозы! – закончил Ортон, распахивая дверь. С его появлением в кабинете сразу стало тесно: три разъяренных человека, двое из которых были чемпионами мира в супертяжелом весе, заполняли собой все имеющееся пространство. – Личные разборки – это совсем не то, что хорошо для бизнеса, а, Трипл?
Игрок перевел налитые кровью глаза на Ортона. Он тяжело дышал, верхняя пуговица на рубашке болталась на нитке – видимо, ссора длилась уже немало времени.
– Какого хрена тебе здесь нужно? – прорычал Трипл Эйч.
– Узнать, какого хрена ты делаешь! – огрызнулся в ответ Рэнди. – Батиста выигрывает Королевскую Битву и становится претендентом на титулы – отлично, я доходчиво объясню ему, что он зря вернулся. А теперь ты назначаешь матч тройной угрозы, и я могу потерять пояса, даже не будучи удержанным. Это, по-твоему, честно?
– Да мне плевать, честно это или нет! – взорвался Игрок. – Я исполнительный директор этой долбаной компании и буду делать все, что посчитаю нужным. Понятно?
– Ах вот как? – пропела сладеньким голоском Стефани. – Ты исполнительный директор компании моего отца, милый, и еще ты мой муж. Сложи одно с другим, и послушай меня.
Оба мужчины замерли. Они все еще злобно косились друг на друга, но Стефани мастерски перехватила их внимание. Никто в WWE не мог похвастаться тем, что способен проигнорировать слова Стефани МакМэн.
– Ты был настолько глуп, дорогой мой, что публично пообещал Брайану чемпионский матч, если он пройдет через тебя. Я не могу отменить это твое решение, но я ставлю условие тебе, – палец Стефани с безупречным маникюром уперся в грудь Игрока. Ее ноздри раздувались от сдерживаемого гнева, но тон был спокойным и весьма деловым.
– И что это за условие? – мрачно поинтересовался Трипл Эйч.
– Ты должен выиграть, милый. Выиграть оба боя и забрать оба пояса. Иначе тебе придется выполнить мое желание.
– Какое?
– Ах, какая незадача, я думала, ты в курсе, – Стефани изящно приподняла брови, изображая удивление. – Я хочу секса втроем. И третьим будет... – она наклонила голову к плечу, будто бы задумавшись, а потом покрытый темным лаком ноготок практически воткнулся в грудь Ортона, – он.
Рэнди даже не понял до конца смысла ее слов: он испугался, что Игрока сейчас хватит удар. Трипл побагровел, весь как-то раздулся, он хватал ртом воздух, не в силах вдохнуть, словно получил мощный удар в солнечное сплетение, его глаза вылезли из орбит и совершенно остекленели. Ортон стоял дурак дураком, не представляя, что делать, но тут Игрок пришел в себя. Он рванул ворот рубашки (пуговица все-таки оторвалась и отлетела в сторону, с тихим стуком ударившись об пол), наконец вдохнул, потом громко выдохнул, развернулся на каблуках и стремительно вышел из кабинета, грохнув дверью так, что по стене возле косяка пошла трещина. Только через полминуты после его ухода Рэнди снова обрел дар речи.
– Стеф, да ты с ума сошла! – выпалил он, глядя на женщину с ужасом и удивлением. Стефани медленно повернулась к нему. На ее щеках проступали красные пятна. Она выглядела разъяренной и в то же время растерянной, как человек, решившийся на что-то не по велению сердца, а от отчаяния. Но несмотря на это, ее взгляд был твердым и решительным.
– У тебя какие-то проблемы, Рэнди? – спросила она ледяным голосом.
– Слушай, Стеф, я не знаю, что у вас тут с Хантером произошло, но я не собираюсь в этом участвовать. Не втягивай меня, ладно? – Ортон постарался произнести это как можно более примирительным тоном. Он явно зашел не вовремя, не смог отличить разговор о бизнесе от семейной ссоры и теперь пытался придумать, как откатить назад все произошедшее так, чтобы оно никому не причинило вреда. Но мисс МакМэн явно не была настроена на мирные переговоры.
– Ты собираешься оспаривать мои решения? – она раздраженно дернула щекой.
Рэнди несколько раз глубоко вдохнул, заставляя себя успокоиться. Он был одним из немногих людей в компании, кто не боялся Стефани МакМэн. И из тех, кто работал в WWE на данный момент, он знал Стефани лучше всех. Они росли вместе. Играли друг с другом в детстве, пока взрослые были заняты делами или своими развлечениями, потом, когда подросли и начала сказываться трехлетняя разница в возрасте, изводили друг друга. У них даже был короткий летний роман, если можно так назвать несколько неловких подростковых потрахушек. Стефани тогда окончила первый курс колледжа, а у Рэнди были каникулы в старшей школе. Горячей влюбленности между ними не было, но привычка друг к другу вполне заменяла ее некоторое время. Пока Рэнди был в армии, он звонил Стефани, чтобы поболтать, когда выдавалась такая возможность. Потом он пришел в WWE, и начались бесконечные совместные перелеты и завтраки в отелях...
Рэнди Ортона и Стефани МакМэн нельзя было назвать лучшими друзьями, но все же они были близки настолько, насколько это возможно для двух взрослых людей, которые практически всю сознательную жизнь провели бок о бок. Именно поэтому Ортон надеялся, что ему удастся разрешить возникшую ситуацию.
– Стеф, – мягко сказал он. – Что происходит?
Стефани устало опустилась на край стола.
– Все пошло наперекосяк, – пожаловалась она. – Сначала Батиста появился на Королевской Битве, потом ушел Панк, потом Дэниел Брайан начал выдвигать свои нелепые требования... Все летит кувырком, и Хантер... Он чувствует, что теряет контроль, и злится из-за этого. В костюме исполнительного директора федерации ходит рестлер, с этим ничего не поделаешь...
– Он один из лучших, Стеф, – уверенно сказал Рэнди. – Он превратит Брайана в кусок хнычущего мяса, вот увидишь. Тебе вовсе не нужно это дурацкое условие, чтобы заставить его показать все, на что он способен.
Последняя фраза была лишней. Он поторопился, и понял это, едва заметив, как сжались губы Стефани.
– Это послужит ему уроком, – жестко сказала она. – Я хочу чемпиона, и я получу его. Я всегда получаю то, что хочу.
– Стеф, какого хрена? – рявкнул Ортон, снова выходя из себя. – Я не буду в этом участвовать, говорю тебе! Мы уже взрослые, Стефани, и ты больше не можешь побежать к мистеру МакМэну и пожаловаться, что Рэнди не хочет с тобой играть!
– Не могу, – согласилась Стефани. – Но теперь я могу уволить тебя сама. Ты будешь в этом участвовать, Рэндал, и для нас всех будет лучше, если Игрок покинет Рестлманию чемпионом.
Ортон смерил ее тяжелым взглядом, молча повернулся и вышел из кабинета, громко хлопнув многострадальной дверью. Он зашел в раздевалку за сумкой, обругав попавшемуся ему под ноги Эль Торито, а потом уже от души сорвался на вступившегося за бычка Фернандо. От дурацкой свары ничуть не полегчало: ни малыш в маске, ни матадор не были ни в чем виноваты. Добравшись до своей машины, Рэнди швырнул сумку на заднее сиденье, сел за руль, но заводить мотор не спешил. Откинувшись на спинку водительского кресла, он крутил в пальцах ключи и размышлял о том, во что вляпался. На этот раз привычка быть на короткой ноге с руководством сослужила Гадюке плохую службу. Фактически, его пытались заставить слить чемпионский бой, угрожая принуждением к сексу. Рэнди не удержался от короткого смешка: ситуация действительно была крайне нелепой. Гадюка Рэнди Ортон, жертва сексуальных домогательств. Скажи кому – засмеют. Он был вымотан, зол и расстроен, когда шел в кабинет руководства, иначе вряд ли принял бы всерьез всю эту чушь. Широко ухмыляясь, Рэнди завел машину и выехал с арены. Все утрясется само собой, и беспокоиться стоит только о предстоящем матче на главном празднике года.

Спустя пару дней Рэнди уже почти забыл о неловком инциденте после Ро, но жизнь напомнила ему об этом голосом Трипл Эйча. Практически все свое свободное время Ортон посвящал тренировкам. У него был довольно сложный график, позволявший набрать наилучшую форму и не перегореть перед важным матчем. Нагрузки распределялись между силовыми упражнениями, аэробными тренировками и спаррингами, выводя бойца на пик физического состояния.
Ортон уже закончил тренировку с весами и отдыхал, осматриваясь по сторонам в поисках спарринг-партнера. Перед Рестлманией большинство рестлеров вкалывало в спортзале, но Гадюке нужен был не просто противник, а игрок высшей лиги. Рэнди уже почти определился с нелегким выбором между Шеймусом и Дель Рио (ему и в голову не приходило, что кто-то из них может отказаться от спарринга с чемпионом), когда в зал вошел Игрок. Окинув помещение взглядом, он нашел Ортона и направился к нему. Рэнди поднялся ему навстречу.
– Не хочешь поработать на ринге? – спросил исполнительный директор, разминая запястья.
Ортон оценивающе оглядел его. Длинные шорты, застиранная майка DX, перчатки без пальцев. Пожалуй, пара десятков фунтов лишнего веса, появившиеся после того, как Король Королей покинул ринг ради кресла в руководстве. С другой стороны, Рэнди тоже менялся, утратив за последние несколько лет юношескую стройность и превратившись из молодого поджарого зверя во взрослого матерого хищника. Можно было сказать, что разница в габаритах осталась той же, что и раньше: Ортон был выше, Трипл Эйч – тяжелее, но ненамного.
– Почему бы и нет, – ухмыльнулся Гадюка, натягивая перчатки.
Спарринг обещал быть как минимум интересным. Первое время бойцы осторожничали, приноравливаясь друг к другу, но годы совместных тренировок в прошлом никуда не делись, и вскоре оба увлеклись поединком и все наращивали и наращивали темп. И все же Рэнди не позволял себе полностью погрузиться в адреналиновую волну боя, прощупывая соперника, оценивая каждое его движение. Он был уверен, что Игрок делает то же самое, превращая тренировочный спарринг в разведку боем. Что ж, преимущество в скорости по-прежнему было на стороне Ортона, и Трипл Эйч по-прежнему был сильнее. И все же одного преимущества Игрок лишился – его опыт уже начал становиться просто возрастом, тогда как Рэнди был в самом расцвете сил. Убийца Легенд успел сам стать легендой.
Ортон первым успел нанести по-настоящему серьезный удар в голову, и поспешил закрепить успех, буквально взорвавшись серией молниеносных ударов в корпус. Он слышал, как Игрок отмечает каждый пропущенный удар резким выдохом, и позволил себе улыбнуться краешком рта, зная, что за этим последует. И Гадюка оказался прав: заметив эту улыбочку, Трипл всхрапнул и ринулся в атаку. Пропустив несколько ударов, Ортон позволил провести на себе ДДТ, дождался, пока Игрок запустит его в канаты, а потом оттолкнулся от них и поймал противника на клоузлайн. И после этого все стало серьезно. Бой перестал быть просто тренировкой, и времени на построение стратегии не осталось ни у кого из соперников.
Рэнди не знал, проверяет ли его Трипл или вымещает на нем злость, да и это было ему безразлично. Он сосредоточился на поединке, уходя от чужих ударов, уворачиваясь от захватов, превращая атаки Игрока в свои. О скорости Син Кары или Рэя Мистерио супертяжам приходилось только мечтать, и бои в их весовой категории никогда не бывали слишком быстрыми, но менее напряженными от этого не становились. Остальные присутствовавшие в зале рестлеры бросили свои дела и столпились возле ринга. Рэнди заметил их краем глаза, но все его внимание было занято Игроком. Он попался на фэйсбастер, на этот раз совершенно по-настоящему, и колено Трипла врезалось ему в лицо. Только чудом Ортону удалось вывернуться из "родословной" и свалить противника европейским апперкотом. Попытка разогнаться для РКО прошла далеко не так гладко – вместо этого Гадюка получил бэкбрейкер и несколько секунд лежал на ринге, пытаясь справиться с болью в спине. Он с удовольствием закончил бы на этом, но прекращение боя сейчас стало бы чудовищной ошибкой, даже большей, чем его появление в кабинете Трипл Эйча после Ро. Ортон ухмыльнулся через боль: пожалуй, с близостью с руководством пора было завязывать.
Рэнди потребовалось немного времени, чтобы принять решение. Он тяжело поднялся, все еще усмехаясь собственной несвоевременной шутке. Пару минут он тянул время, восстанавливая дыхание, а потом свалил Игрока с ног дропкиком и сам рухнул рядом. А потом Ортон просто не стал сопротивляться "родословной". Лежа лицом в ринг и притворяясь совершенно обессиленным, Рэнди слышал, как тяжело, с присвистом дышит Трипл. А потом услышал его злой шепот:
– Похоже, ты усвоил урок, а, Рэнди? Запомни его до Рестлмании, если не хочешь оказаться в моей постели.
– Да пошел ты, – прошипел в ответ Ортон, скатился с ринга и пошел в раздевалку.
Уже выходя из душа, он столкнулся нос к носу с Игроком. Тот стоял, упершись руками в стены и презрительно смотрел, как Ортон потирает ноющую поясницу.
– Что, не терпится увидеть меня голым? – огрызнулся Рэнди. – Дай пройти.
– Я не шутил, мальчик, – медленно проговорил Трипл, и не думая отходить или опускать руки.
– Господи, Хантер! – Ортон закатил глаза. – Ты что, всерьез собираешься принять идиотское условие Стефани?
– Полегче, Рэнди, – Игрок оскалился и подался вперед, став похожим на пещерного льва. – Стефани – вице-президент этой компании и моя жена. Она всегда получает то, чего хочет.
– В этом-то и проблема, – заметил Рэнди.
Трипл бросился на него, но Ортон просто пнул его в живот и прошел мимо, придерживая рукой на талии развязавшееся от резкого движения полотенце.

В течение следующих двух недель Рэнди неоднократно пытался поговорить со Стефани, но вице-президент федерации раз за разом ускользала от него. Она предпринимала все возможные меры, чтобы не оставаться с Ортоном наедине: с ней рядом постоянно кто-то был, или она стремительно удалялась, якобы вспомнив о важном деле, едва завидев Рэнди на горизонте. Наконец, Гадюке это надоело, и в один прекрасный вечер он просто дождался, пока Стефани сядет в свою машину, и поехал за ней. Мисс МакМэн (точнее, давно уже миссис Хелмсли, но так ее никто никогда не называл) направлялась не домой, а в город. Ортон терпеливо следовал за ней на расстоянии в две-три машины. Он парковался у тех же магазинов и ждал, пока Стефани закончит с покупками и поедет дальше. Зная о ее любви к кофе, Рэнди не сомневался, что рано или поздно женщина остановится у какой-нибудь кофейни, чтобы выпить чашечку своего горького пойла. Так и произошло. Стеф выбрала демократичный Старбакс, аккуратно припарковалась и выпорхнула из машины. Дождавшись, пока она скроется за стеклянными дверями, Рэнди “запер” ее аккуратную серебристую "шевроле" своим массивным БМВ и устроился на капоте, подняв воротник куртки и натянув вязаную шапочку по самые брови. На мартовском ветру тут же замерзли руки, и он спрятал их в карманах.
Прошло, наверное, минут десять до того, как Стефани вышла из кофейни с высоким картонным стаканом в руке. С изяществом опытного жонглера она на ходу умудрялась одновременно убирать мелочь в карман, рыться в сумочке в поисках ключей от машины и нести горячий стакан, не обжигаясь и не расплескивая его содержимое. Разумеется, она не сразу заметила, что не может выехать. Сначала она открыла водительскую дверь, бросила на соседнее сиденье сумочку и почти уже забралась в машину, когда увидела заперший ее БМВ. Коротко выругавшись, Стефани захлопнула дверцу и, не выпуская из руки свой кофе, направилась к блокировавшему ее автомобилю. В ранних весенних сумерках сидевший на капоте Рэнди был для нее просто темной фигурой, препятствием на пути.
– Мистер, вы мешаете мне выехать. Уберите свою машину, пожалуйста, я тороплюсь.
– Куда это, интересно? – фыркнул Ортон, поднимаясь во весь рост.
– Рэнди? – Стефани изумленно отступила на шаг, но тут же справилась с собой. – Какого хрена ты делаешь? Убери машину и дай мне уехать.
– Ну нет, Стеф. Ты не можешь убегать от меня вечно. Нам нужно поговорить, и мы поговорим, – Рэнди снова присел на капот, чтобы не нависать над собеседницей.
– Хорошо, – Стефани раздраженно фыркнула. – О чем ты хочешь поговорить? Говори и проваливай с дороги.
– Какого хрена ты делаешь, Стеф? – спросил Рэнди просто. – Зачем тебе это?
– Я просто люблю кофе, – с издевкой ответила Стефани, демонстрируя ему стакан. Ортон глубоко вдохнул и выдохнул, стараясь не утратить самообладания.
– Стеф, откажись от своего дурацкого условия. Хантер воспринял его слишком всерьез.
– Потому что это и есть всерьез, – отрезала Стефани и повернулась, чтобы уйти. Одного мгновения для Ортона оказалось достаточно, чтобы подняться, сделать шаг вперед, поймать женщину за руку и развернуть к себе.
– Что происходит? Трипл сделал глупость, согласен, но зачем ты отвечаешь на нее еще большей глупостью, Стеф? Что между вами случилось, что вы ведете себя как два придурочных подростка?
– Это не твое дело, – почти выплюнула Стефани ему в лицо. – Отпусти меня.
– Нет уж, – Рэнди покачал головой, и не подумав разжимать пальцы, тисками сдавившие ее запястье. – Это мое дело, раз уж ты была так любезна, что втянула меня в семейную ссору. Твою мать, Стеф, мы же были друзьями всю эту чертову кучу лет. И Хантер тоже мой друг. Ради чего ты рискуешь нашей дружбой с тобой, моей дружбой с твоим мужем, вашим браком, да всем, дьявол тебя побери? Я в жизни не поверю, что ты соскучилась по нашему сексу: не то чтобы мне было чем гордиться в то время.
Стефани смотрела на него молча, ее губы были плотно сжаты, глаза яростно сверкали.
– Отпусти мою руку, Рэнди.
Вместо этого Ортон притянул ее к себе и закрыл ей рот поцелуем. У губ Стефани был вкус кофе с вишневым оттенком помады, которая больше подошла бы девочке-подростку, чем бизнес-леди. Рэнди осторожно провел по ним кончиком языка, заставляя раскрыться и впустить его, потом еще сильнее прижал к себе Стефани и целовал ее долго, настойчиво, словно они стояли не на парковке Старбакса на пронизывающем весеннем ветру, а на пороге номера для новобрачных в шикарном отеле. А когда Стефани наконец-то начала отвечать ему, он резко отстранился и посмотрел ей в глаза, даже не пытаясь спрятать победно-злую усмешку.
– Ты даже меня не хочешь, – констатировал он спокойно, будто речь шла о поездке в магазин на выходных. – Зачем тогда?
Стефани смотрела на него так, что Рэнди был готов к тому, что сейчас она ударит его или выплеснет горячий кофе в лицо. Вместо этого она тяжело вздохнула и обмякла, ссутулившись, будто пропустивший удар боец.
– Потому что Хантер не просто сделал глупость. Он принял решение, которое повлияет не только на наш бизнес, но и на нашу жизнь, не посоветовавшись со мной. Этот поступок делает из него плохого исполнительного директора и плохого мужа. Но победителей не судят, говорит он, и я не буду этого делать. Но о проигравших в этой поговорке нет ни слова, и я накажу его за поражение, используя все доступные мне средства, включая тебя, Рэнди.
Говоря все это, Стефани смотрела Ортону в глаза и роняла каждое слово так, словно оно было из свинца. Но очень сложно скрыть что-то от человека, который знает тебя практически всю жизнь. В речи Стеф звучала некая заученность, будто она много раз проговаривала ее перед зеркалом. А ведь примерно так и было, понял Рэнди. Она наверняка не один раз прокручивала сказанное в голове, убеждая себя в истинности собственных слов.
– Ты врешь, Стеф, – он покачал головой. – Дело ведь совсем не в этом, так?
Она вскинула голову, но Ортон выставил перед собой ладонь, прося ее помолчать.
– Я твой друг, Стефани. И если ты решишь рассказать мне, в чем твоя – или ваша с Хантером – проблема, я постараюсь тебе помочь. По меньшей мере, выслушаю тебя. Но играть с тобой в жмурки на выживание я не буду.
– Я могу уволить тебя в любой момент, – напомнила Стефани, глядя в сторону. Она выглядела опустошенной.
– Да пожалуйста, – бросил Рэнди. Он взял у нее из руки стакан с кофе, сделал пару глотков и швырнул в ближайшую урну, не прекращая нагло улыбаться. – Не забудь посоветоваться с мужем.
Он сел в машину и рванул рычаг передачи, одновременно выкручивая руль и нажимая на газ. Тяжелый БМВ жалобно взвизгнул покрышками, срываясь с места на третьей передаче и распугивая шарахнувшихся по сторонам прохожих и других автомобилистов. Ортон длинно выругался в ответ на раздавшиеся сзади гудки клаксонов и ушел в крайний левый ряд, где поток двигался с более высокой скоростью. Стефани всегда была упертой – если ей что-то втемяшивалось в голову, выбить это было уже невозможно. С самого детства она перла вперед, как танк, не отказываясь от выбранного направления, даже если уже было видно, что оно ведет в лучшем случае в никуда. Их, прости господи, роман тоже был следствием упертости Стеф, решившей внезапно, что они самой судьбой предназначены друг для друга. Эти отношения перестали приносить обоим что-то, кроме раздражения, к концу шестой недели и, к счастью, прекратились сами собой, когда ей пришла пора возвращаться в колледж. Прощальный секс был лучшим моментом этой короткой истории.
Рэнди нахмурился и встряхнул головой, отгоняя воспоминания. Все-таки ему не стоило целовать Стефани. Это сделало и без того нелепую ситуацию, в которой он оказался, еще более запутанной. В любом случае, он не намеревался в очередной раз идти на поводу у подруги детства и потакать ее капризам. И совершенно точно в его планы не входило позволить Игроку отобрать у него пояса на Рестлмании. Время Короля Королей прошло. Теперь он, Гадюка Рэнди Ортон, стоит на вершине пьедестала WWE и всего остального мира заодно.

Юбилейная тридцатая Рестлмания навсегда запомнится Ортону как один из худших дней в его жизни. Наверное, было только к лучшему, что он видел сам праздник урывками: в памяти остались разрозненные фрагменты, практически не связанные между собой. Обычно Рэнди не смотрел чужие бои на ППВ, чтобы не сбивать настрой, но пропустить матч Трипл Эйча он не мог. И в тот момент, когда третий удар судьи по канвасу возвестил о победе Дэниела Брайана, все полетело кувырком. Стефани устроила безобразную сцену на ринге, Игрок пустил в ход стул, в зале появились врачи…
Огромных трудов Ортону стоило не попасться Игроку на глаза за кулисами. Тот пронесся по внутренним помещениям арены, как ураган, разметав и расшвыряв все, что оказалось в зоне его досягаемости. Не найдя никого, на ком можно было бы сорвать злость, Трипл Эйч пообещал вышвырнуть всех вон из федерации без выходного пособия, прыгнул в свой джип и уехал прочь. Следом за ним с парковки вылетела серебристая машинка Стефани. Их поспешный отъезд почти обрадовал Рэнди: так было меньше шансов, что эта парочка выкинет еще что-нибудь.
Матчи тройной угрозы всегда непростые, особенно если проводятся без дисквалификации. Нужно разделять внимание между двумя соперниками, предугадывать действия обоих, ни на секунду не выпускать никого из них из виду. Это сильно выматывает. А уж если на кону стоит чемпионский титул или даже два… Тогда действующему чемпиону приходится несладко. Но Рэнди Ортон не зря считал себя лучшим из лучших: у него были для этого очень весомые основания. В конце концов, он отстоял свои пояса в Клетке Уничтожения против троих соперников, так что справиться с двумя было ему вполне по силам. Но то была Клетка Уничтожения, а не титульный бой на Рестлмании, по капризу Трипл Эйча ставший вдруг трехсторонним.
И когда он, задыхаясь от боли и ярости, смотрел на то, как Батиста стучит ладонью по рингу, признавая поражение, единственным желанием Гадюки было размазать Трипл Эйча по ближайшей стене. В этот самый момент Рэнди Ортон возненавидел Игрока со всей страстью, болью и обидой проигравшего, но непобежденного. Возненавидел за его прихоть дать Брайану матч на Рестлмании, за его проигрыш в этом самом матче, за нелепое вмешательство в титульный бой, не принесшее руководству ничего, кроме еще большего унижения, за украденные у него, Ортона, его собственные победу или поражение...
– Где он? – проорал Рэнди, врываясь в раздевалку. – Где Трипл Эйч? Где этот надутый ублюдок, возомнивший себя директором мира? Я убью его!
– Спокойно, Рэнди, его здесь нет, – миролюбиво ответил Билли Ганн. Они с Роад Доггом, казалось, вообще не переживали из-за своего проигрыша ЩИТу. Ортон вспомнил, что уже давно ходили слухи, что матч на Рестлмании станет последним для Изгоев Нового Века. Что ж, еще одной легендой меньше.
– Где он? – спросил Гадюка уже тише.
– Уехал, – сказал Роад Догг. – Вместе со Стефани, минут десять назад.
Ортон перевел взгляд на стену раздевалки, где висела большая плазма. На экране Дэниел Брайян снова держал Батисту в захвате, а тот колотил ладонью по канвасу. Рэнди зарычал в приступе бессильного гнева, сорвал телевизор со стены и швырнул его в угол, едва не задев кого-то из рестлеров. Никто ему ничего не сказал. Натянув джинсы и свитер, он подхватил сумку с вещами и вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь.
Вспышка ярости закончилась, когда Рэнди сел в машину, оставив лишь усталость, опустошенность и боль в избитом теле.
– Как же это все нелепо, – тихо сказал он самому себе и завел двигатель.

Несколько лет назад Рэнди, оказавшись в такой ситуации, наверняка напился бы и устроил великолепнейший дебош с битьем морд и посуды. Но сейчас ему хотелось только добраться до отеля, закрыться в номере, рухнуть на кровать и не шевелиться до завтрашнего утра. Так он и намеревался поступить.
Поднявшись в номер, Ортон бросил сумку в шкаф, повесил туда же куртку, расшнуровал ботинки, аккуратно поставил их у двери, стащил носки и, свернув их аккуратным роликом, положил в тумбочку. Эта привычка осталась у него еще с армии, и избавляться от нее он не видел никакого смысла. С наслаждением пошевелив босыми ступнями, Рэнди плюхнулся на кровать и закрыл глаза. Он позволит себе поваляться минут пятнадцать, а потом пойдет в душ, закажет в номер легкий ужин, поест и ляжет спать. С первоначальным планом, это, конечно, не согласовывалось, но при всей своей необузданности Гадюка весьма серьезно относился к дисциплине и неукоснительно соблюдал распорядок во всем, что касалось тренировок и таких вот бытовых мелочей. Он знал, что малейшее послабление самому себе повлечет за собой еще одно, а потом еще и еще. Сначала ты забиваешь на душ, потом думаешь, что побриться можно и на следующий день, а потом не идешь в зал, утратив всякое желание тренироваться.
Он уже почти был готов встать и пойти в ванную, когда в дверь постучали. Удары были сильными и нетерпеливыми, совсем непохожими на робкое царапанье горничных или деликатное постукивание официантов. Ничего хорошего это не сулило, но Рэнди все-таки поднялся с кровати, доплелся до двери и распахнул ее. В коридоре стоял Трипл Эйч. Ортон мрачно посмотрел на него и попытался закрыть дверь, но Игрок успел подставил руку и отжать ее, наполовину протиснувшись в проем.
– Пойдем, Рэнди.
– Никуда я с тобой не пойду, – устало сказал Ортон, оставив дверь в покое: пытаться вытолкать Трипла было бы бессмысленно, а главное – смешно и жалко. – Завтра поговорим.
– Нет, – Игрок сделал шаг вперед, оказавшись в комнате целиком. Он двигался замедленно и как-то механически, словно робот. – Ты пойдешь со мной. Стефани ждет.
– Что? – Рэнди вдруг показалось, что Игрок пьян, настолько дикие у него были глаза. Но алкоголем от него не пахло, и на ногах он держался твердо.
– Мой спор со Стефани. Я проиграл. И ты сейчас пойдешь со мной, – Трипл протянул руку, чтобы схватить Ортона за запястье, но тот отскочил назад. Все спокойствие улетучилось в один миг, и Рэнди захлестнула новая волна ненависти к Игроку. Он машинально напружинил ноги и выставил вперед руки, принимая бойцовскую стойку.
– Да пошел ты, Хантер, – прошипел он не хуже своей тезки-гадюки. – Помнится, твоя женушка хотела чемпиона. И благодаря тебе она не получит одного – если, конечно, не захочет трахнуть Дэниела Брайана. Предложи ей, Хантер, и вали из моего номера!
– Ах ты, щенок! – прорычал Игрок и бросился вперед. Но Рэнди был готов к этому и встретил его сокрушительным джебом в лицо. Трипл на секунду остановился, встряхнул головой (на пол упало несколько капель крови из рассеченной губы), заревел, как раненый бык, сгреб Ортона своими лапищами и просто швырнул через себя. Тот упал на спину, чувствительно приложившись затылком о дверной косяк. А Игрок с белыми от ярости глазами ухватил его за шею и потянул вверх, заставляя подняться на ноги. Стоило Рэнди кое-как утвердиться на ногах, как его буквально вынесло из комнаты несколькими мощными ударами в корпус. Он влетел спиной в стену, и, хоть эта неожиданная опора и вышибла из его легких остатки воздуха, она же позволила собраться с силами для контратаки. Ударом ноги отшвырнув Трипла назад, Ортон перешел в наступление. В условиях ограниченного пространства его подвижность давала ему более значительное преимущество, чем на ринге, и он не преминул этим воспользоваться. Он плясал вокруг Игрока, нанося удары то с одной, то с другой стороны, уворачивался и пригибался, вынуждая кулаки соперника раз за разом врезаться в стены, стесывая кожу на костяшках. Получалось это не всегда, и на ребрах уже наливалась багровым пара кровоподтеков, а в груди при каждом движении что-то екало, заставляя морщиться от боли и терять темп. Этим и воспользовался Трипл Эйч, который, выбрав удачный момент, перехватил руку Ортона. Несколько мгновений они боролись, а потом Трипл с победным ревом протащил Рэнди несколько метров и почти швырнул в дверь своего номера. Но Ортон успел сам вцепиться в Хантера, и в комнату они влетели вместе, только чудом не вышибив дверь. Только крик Стефани заставил мужчин прекратить месить друг друга кулаками и отпрянуть в стороны, тяжело дыша и глядя друг на друга с ненавистью.
– Прекратите, пожалуйста, прекратите! – кричала Стефани. – Что вы делаете? Хантер, Рэнди!
– Я держу свое слово, – прохрипел Игрок и стер с лица кровь тыльной стороной ладони. – Я выполняю твое условие, Стеф.
Рэнди прижимал руку к ноющим ребрам, глядя исподлобья на чету Хелмсли. Кажется, Стефани была не очень-то и рада исполнению своего желания. Она растерянно переводила взгляд с одного мужчины на другого, словно видела их впервые.
– Хантер, я… – она сделала шаг навстречу мужу, но тот поймал ее за плечи и толкнул прямо в объятия Ортона с такой силой, что Рэнди пришлось приложить усилие для того, чтобы удержать Стефани и не упасть самому.
– Ты не рада? Вот он, твой Рэнди, что же ты не поцелуешь его?
Стефани смотрела на Рэнди глазами, полными ужаса. “Все будет хорошо, Стеф”, — хотел сказать он, но тут Трипл шагнул к ним, грубо отшвырнул жену в сторону, схватил Ортона за шею и впился в его губы самым сумасшедшим поцелуем, который только тот мог себе представить. Это было настолько неожиданно, что в первый момент Рэнди не успел оттолкнуть его, а потом просто не стал этого делать. Он чувствовал твердые горячие губы Игрока (нижняя уже начала распухать), ощущал вкус его крови у себя во рту и понимал, что никогда раньше не переживал ничего подобного. Охватившее его возбуждение было лишь отдаленно сродни сексуальному. Поцелуй как будто стал продолжением драки, таким же выражением ярости и ненависти, и каждый из двоих в этот момент лихорадочно пытался понять правила, по которым определяется победитель. Необычное переживание так захватило Рэнди, что он совершенно забыл про Стефани. А потому для него стало полной неожиданностью, что Стеф вцепилась ногтями ему в плечо и с неожиданной силой оттолкнула прочь от Игрока.
Он стоял, прикрывая ладонью все еще горящие губы, и смотрел, как страстно Стефани целует мужа, и как Хантер прижимает ее к себе, и наконец-то видел всю картину целиком. Каким-то образом он вдруг понял, как Игрок старался угодить Стефани, пытаясь превратиться в идеального исполнительного директора, и как невероятно тяжело ему это давалось, как он ломал себя в надежде дать жене больше, чем ей когда-либо было нужно. И как пугал Стефани незнакомый жесткий и черствый человек, появлявшийся в такие моменты вместо ее веселого и немного шального мужа, как она мучилась, не понимая, что с ним происходит, и винила в этом себя. И как каждый из них боялся поговорить об этом с другим, с каждым днем все сильнее погружаясь в глубины страха и одиночества. И как теперь они наконец-то друг друга поняли и перестали бояться.
– Ну вы и придурки, – весело сказал Рэнди, глядя на двух совершенно счастливых людей, которым никто больше не был нужен. Он усмехнулся, покачал головой, охнув, потер затылок, которым несколько минут назад въехал в косяк, и тихо выскользнул из номера, закрыв за собой дверь. После того, что случилось, Ортону даже больше не было жалко поясов. Все же он остался непобежденным, и впереди у него будет еще немало возможностей вернуть титулы обратно. К тому же, пояса были всего лишь символом: тот, кто хотя бы раз становился чемпионом, оставался чемпионом навсегда. Другое дело, что теперь Рэнди Ортону всю жизнь предстоит провести, зная, что муж Стефани целуется лучше, чем она сама.