RAW 19/01/2015

Не ждите от меня внятных комментариев.

Я был ужасно рад увидеть именно этих старичков на ринге.
Великолепный Рэзор Рамон Скотти Холл все так же красив, Кевин Нэш все так же огромен, Икс-Пак все так же упорот.
Косплей Сэндоу на Икс-Пака был просто отличный, реально можно было перепутать. И фэйспалм Трипла сделал мне вечер. "I'm so ashamed!"
Шон! ШОН!!! Шон, что ты делаешь, прекрати! Продолжай! Не знаю! Восхитительный мелкий тролль с его "Я, пожалуй, встану... Хотя мне и сиделось неплохо" и прятаньем за Халкстера. И да, кто понял, почему Шон постоянно нюхал воротник рубашки, в которой вышел на ринг, и которая была велика ему размера на три? У нас возникло предположение, что Шоня просто залил свою футболку пивасом, и одолжил рубаху у Хантера. И принюхивался все время: "Что за черт? Кто-то носил эту рубашку, кроме Хантера... Кто же это? РОЛЛИНС!!!"

Роллинс в образе капризного подростка доставляет. Ждем, что перед Рестлманией Трипл застукает своего "сына"-дебила сидящим на папином троне, с папиной кувалдой и в папиной короне, сползающей на ухо, как у принца Джона из мультика про Робин Гуда. И будет истерика на тему "Теперь я король! Это все мое! Я взрослый!"

Диня с Барреттом умнички. Видимо, Дин заберет Интерконтинентальный титул, но до этого будет много хороших матчей.

Голубая футболка Сины ужасна, но не более, чем остальные футболки Сины. Но меня терзают смутные сомнения: крайняя версия футболки Ортона тоже голубая, хоть и не такого ядреного цвета. Самому Рэнди эта футболка не нравилась, так что неужели ему тоже поменяют мерч? Или, не дай бог, слухи окажутся правдой, и Ортон с Синой будут выступать в команде в голубых футболках? Отвратительно.

Проржались вчера на тему голубых футболок: у Рэнди футболка менее голубая, значит ли это, что он меньший педик? НЕЕЕЕЕТ!
Камрад предложил гениальную идею для фанфика: Ортон и Сина - гейская семья, живущая в рабочем квартале. Джон - домохозяйка, готовит, прибирает и зависает в спортзале, а Рэнди работает на заводе и уже 10 лет скрывает от коллег свою ориентацию. Комедия положений без рейтинга.

И еще об отвратительном: БРАЙАН! ЕБАНЫЙ ДЭНИЭЛ БРАЙАН! Кааааак же он меня бесит.
Меня бесят его патлы, бесит его борода, бесят его приступы эпилепсии перед камбэком, бесят его жиры!
Ну серьезно, Дэниэл, блядь, бросай свое веганство, иначе никогда нормально не накачаешься и так и будешь трясти боками в камеру! Таким, как ты, животный белок необходим!
Ну или штаны надень. Сразу бы стало намного лучше.

Сейчас вообще очень мало рестлеров, которые по-настоящему могут себе позволить выступать в трусах.
Трипл, Барретт, Сезаро, Тайсон Кидд, Ортон, Батиста (этот может и без трусов, в принципе-то). Практически все. Красивые ноги - исключительная редкость.
Из ЩИТо-троицы в трусах нормально выглядел Дин (хотя и был тогда помоложе). Сэт выглядел тощим. Рома выглядел _странно_.
В общем, я готов основать движение "За штаны в профессиональном рестлинге".

и да, Роман вышел в старом жилете!!! Ути, моя заечка, всегда так выходи!

@темы: WWE, Monday Night Raw

---

Демоны Дина Эмброуза.

Я обещал макси про маленького Дина. И кусок его у меня есть.
UPD: Добавил саундтрек, вчера забыл.

Дисклеймер: главным героем является персонаж вселенной WWE Дин Эмброуз. Несмотря на то, что использованы некоторые факты из интервью Дина Эмброуза (и ранее, Джона Моксли), текст является вымыслом от первого до последнего слова. Любые совпадения с жизнью рестлера Джонатана Гуда полностью случайны.
Варнинг: содержит сцены насилия и жестокого обращения с детьми.

Демоны Дина Эмброуза

Часть первая. Паук


Cкачать Beat The Devil's Tattoo бесплатно на pleer.com

В отличие от большинства людей, Дин Эмброуз очень хорошо помнил день, час, момент, в который он сошел с ума. Ему было четырнадцать - нескладному некрасивому подростку в застиранных добела джинсах и с вечно пятнистым от синяков лицом. Он все время мерз и прятал чересчур крупные для костлявых запястий ладони в слишком длинных рукавах вытянутого желто-коричневого свитера. Даже сейчас, спустя почти пятнадцать лет, Дин мог закрыть глаза и восстановить в памяти геометрически-абстрактный узор до последней сползшей петли. Почему-то не получалось вспомнить, любил он этот свитер, или нет. Хотя какая разница.
Это была среда. Точно среда, потому что в школьном расписании стояла математика, которую Дин ненавидел. До Пасхи оставалось три с половиной недели, а значит, весь его завтрак состоял из тарелки вареной брокколи и стакана воды. Вкус брокколи Дин тоже ненавидел. Самым паршивым в Великом Посте было даже не то, у него постоянно кружилась голова и мерзли руки, а необходимость запихивать в себя пахнущие заброшенным сараем склизкие комки брокколи, безвкусное месиво распаренных отрубей и прочий растительный мусор, которым побрезговали бы даже помоечные крысы. Впрочем, выбирать не приходилось: последние пять лет, которые его мать была замужем за Фрэнком, Дину вообще не приходилось выбирать.
Едва дождавшись, пока отчим закончит утреннюю молитву, Дин схватил вилку и принялся торопливо глотать бледно-зеленые веточки, стараясь расправиться с ними до того, как его начнет тошнить. Разумеется, он подавился. Кусок дряни встал в глотке комом, перекрыв дыхание, и Дин закашлялся, сотрясаясь всем телом. Выронив вилку, он хватал себя за горло, пытаясь освободить дыхательные пути, но безуспешно. Мать бросилась ему на помощь, не в силах смотреть, как ее сын корчится от удушья, но Фрэнк остановил ее одним движением ладони. Сам он не сдвинулся ни на сантиметр, бесстрастно глядя на хрипящего пасынка. Наконец, Дин выплюнул в ладонь едва не убившую его веточку брокколи и задышал глубоко, судорожно втягивая в себя воздух. Ему удалось сделать около десятка вдохов прежде, чем тяжелая ладонь Фрэнка врезалась ему в скулу.
- Не поглощай пищу с жадностью, ибо это грех.
Мать ахнула. Дин вскинул голову.
- Господи, да я же чуть не умер!
- Не поминай имя Господа нашего всуе, ибо это грех!
В тот момент, когда Фрэнк ударил его во второй раз, у Дина перед глазами словно разорвалась бомба. На долю мгновения он замер, ослепленный невыносимо яркой белой вспышкой. Когда зрение вернулось к нему, все было по-другому. Подняв глаза на Фрэнка, Дин посмотрел на отчима так, будто видел его впервые. Во главе стола сидел сорокалетний полнеющий мужчина с глубокими залысинами на лбу, блестевшими от пота несмотря на то, что на кухне было прохладно. На рубашке темнели пятна от пота. Физиономия Фрэнка беспрестанно двигалась, словно он был не в состоянии контролировать подергивания мышц. Тонкие яркие губы, то и дело кривящиеся в плаксивой гримасе, странно выделялись на бледном лице с будто бы расплывшимися, подтаявшими на жаре чертами. Мистер Гуд был смешон, и Дин недоумевал, отчего он пять лет боялся этого человека больше всего на свете. Не будь Фрэнк его отчимом, он стал бы еще одним из тех бесполезных взрослых с окраин Цинтиннати, которых местные подростки в супермаркетах осыпают насмешками и оскорблениями.
- Ну что же, Дин, скажи “прости меня, отец”, и можешь вернуться к трапезе, - губы Фрэнка извивались, будто черви, вылезшие из-под земли после дождя. До чего же мерзкое зрелище.
Дин поднял со стола вилку и задумчиво покрутил ее в пальцах. А потом широко улыбнулся - наверное, впервые за пять лет, - и с силой вонзил зубцы дешевой стальной вилки в руку Фрэнка чуть повыше локтя, в аккурат туда, где из-под короткого рукава рабочей рубашки виднелся вялый бицепс, поросший редкими рыжеватыми волосами.
- Да пошел ты, Фрэнк, - бросил Дин и встал из-за стола.
Еще пол-секунды на кухне стояла тишина, а потом Фрэнк заорал. Он вопил басовито, на одной ноте, глядя то на торчащий из руки кусок железа, то на стоящего рядом с ним подростка.
- Ты, ты, ты, - повторял он, как заведенный, раскачиваясь взад-вперед на стуле и всхлипывая то ли от боли, то ли от ярости, - ты, ты, ты…
Дин смотрел на него сверху вниз, склонив голову к плечу. Вместо страха, который несколько лет парализовал его, стоило только ощутить на себе недовольный взгляд отчима, или удовлетворения от вида крови, текущей по предплечью Фрэнка тонкой, но уверенной струйкой, сейчас он испытывал только любопытство. Ему было невероятно интересно, что же произойдет дальше. Поэтому он не двигался с места, положив руки на спинку складного стула, и наблюдал. Эти стулья, кстати, тоже были идеей Фрэнка - после принятия пищи их следовало убирать в кладовку, чтобы не было соблазна сесть на них в течение дня и предаться праздности. Мать Дина неуверенно встала из-за стола и тоже замерла, словно не зная, к кому из них, к сыну или к мужу, подойти.
- Сядь, Джейн, - прошипел Фрэнк сквозь зубы, и женщина повиновалась, как показалось Дину - с изрядной толикой облегчения. - Дин, я надеюсь, ты понимаешь, что твой поступок заслуживает наказания? Дьявол гнева овладел тобой, и я должен изгнать его прочь, очистить твою душу...
Дину стало скучно. Так Фрэнк это называл - изгнанием дьяволов. С точки зрения Дина, это было просто избиение, замаскированное под религиозный ритуал, с чтением молитв, святой водой и накрахмаленной скатертью на столе, превращавщемся по такому случаю в подобие средневековой дыбы. Мистеру Гуду нравилось изгонять дьяволов из жены и пасынка, и он занимался этим не реже раза в пять-шесть недель. Раньше доставалось в основном Джейн, но в последние год-полтора Дин все чаще испытывал на себе религиозный пыл отчима. В роли орудия божьего провидения выступал почему-то скрученный телефонный кабель, о котором вряд ли было упомянуто в Библии.
- Да пошел ты, Фрэнк, - повторил подросток.
Мужчина начал вставать, сжимая в руке вилку, выдернутую наконец из плеча. Дин следил за его движениями, пока не понял, что когда Фрэнк поднимется, то окажется одного с ним роста. Оказывается, за прошедший год Дин вырос на несколько дюймов. Надо же. Мощный удар стулом разбил Фрэнку рот и заставил его повалиться назад, нелепо размахивая руками в бесплодных попытках удержать равновесие. От грохота падения Джейн вздрогнула, сжимаясь в комок. А Дин наклонился над отчимом и, широко ухмыляясь, проговорил ему прямо в окровавленное лицо:
- Да, кстати. И Иисус тоже пошел.
После этого Дин подобрал с пола испачканную в крови вилку, сунул ее в карман джинсов и вышел из квартиры, подхватив на ходу сумку с тетрадями. Лифт опять не работал, и Дин привычно свернул на лестницу. Спускаться с восьмого этажа было намного веселее, чем подниматься, но стремительный бег с прыжками через три ступеньки все же заставил мальчишку немного запыхаться. Вылетев на улицу, Дин вцепился - почти врезался - в перила крыльца над прачечной и запрокинул голову, пытаясь отдышаться. Он стоял, жадно хватал ртом воздух и смотрел в небо, такое яркое и светлое за мрачными коробами дешевых многоэтажек, что было удивительно, как можно было не замечать это небо раньше. Ведь оно все время было над головой, стоило только поднять глаза, и можно было бы видеть его каждый день, это невероятно красивое небо над неоднократно проклятым Дином Эмброузом городом Цинциннати, штат Огайо. Интересно, небо видело, как он воткнул Фрэнку в руку вилку? Даже если нет, отличный удар стулом оно пропустить не могло - место Фрэнка было как раз у окна, на котором запрещалось задергивать занавески. Эта мысль почему-то показалась Дину настолько смешной, что он расхохотался, совершенно позабыв, какой страх Фрэнк вызывал у него еще полчаса назад.
Наверное, я сошел с ума, подумал Дин. Да, точно сошел. Великолепно, мать твою.
- Это, мать твою, великолепно! - проорал он в никуда и с хохотом перемахнул через перила, уворачиваясь от брошенной в него с третьего этажа бутылки.

Весь день в школе Дин был в приподнятом расположении духа. Приподнятость ощущалась почти буквально - он чувствовал необъяснимую легкость во всем теле, словно с него сняли тяжелый свинцовый скафандр, наподобие того, что был нарисован в книжке про капитана Немо. Даже думать стало проще, и он правильно решил целых четыре задачи из пяти, когда его вызвали к доске на математике. Миссис Мерфи похвалила его, и Дин, возвращаясь к своей парте, бросил быстрый, но исполненный гордости взгляд на небо за окном: мол, видело? Небо улыбнулось ему, на секунду убрав с солнца полупрозрачное белое облачко.
Но когда уроки закончились, и весело гикающая толпа школьников пронеслась по коридору, толкаясь в дверях, Дин понял, что ему придется вернуться домой, где его будет ждать Фрэнк. Без сомнения, мистер Гуд не оставит без ответа выходку пасынка - война была объявлена и ее еще предстояло вести. Дин поймал себя на том, что думает об этом, как об особо коварной математической задаче, вроде той, которую он сегодня так и не смог решить. Ему было страшно, ведь он отлично знал, на что способен Фрэнк, любитель изгонять дьяволов из людей посредством скрученного в тугой жгут телефонного кабеля, но страх больше не затмевал его разум, оставшись лишь ставкой на столе, застеленном накрахмаленной скатертью. Это была задача, требовавшая решения, и ее нужно было обдумать. И делать это стоило где-нибудь в достаточно уединенном месте. После краткого мига сомнений, Дин свернул к школьному стадиону. Забравшись на трибуны, он вытянулся на лавке во весь рост, закинул руки за голову и уставился на своего новоприобретенного союзника - небо, почти всерьез ожидая от него помощи. Для сумасшедшего в этом не было ничего странного.
Он настолько погрузился в свои мысли, что даже не заметил, как на стадионе появились люди. В общем-то, Дин обнаружил, что его уединение нарушено только тогда, когда незваные гости перешли на крик. Тяжело вздохнув, Дин сел на лавке, потягиваясь всем телом и разминая затекшие от неподвижности мышцы. На поле было пусто, и голоса доносились снизу, из-под трибун.
- Отпустите меня! Отпустите, пожалуйста! - надрывался чей-то плаксивый голос. Ему вторил громкий хохот и выкрики:
- Давай еще! Врежь ему, Пит! Поднимай ублюдка.
Под трибунами кого-то били. Дину необязательно было спускаться, чтобы удостовериться в этом: он и сам неоднократно выползал из пыльной темноты, покрытый кровью и грязью. Он почувствовал раздражение от того, что кто-то выбрал для своих забав именно этот день и этот час, и уже почти решил убраться отсюда, но после очередного визгливого вскрика неведомой жертвы раздражение превратилось в ярость. Какого черта Дин должен уходить? Он пришел сюда первым, и это ему помешали. Коротко и зло всхрапнув, Эмброуз подхватил свою сумку и нырнул под трибуны.
Старшеклассников он узнал сразу: Вэл Джеймсон и Ник Харрис, державшие обвисшего в их руках паренька, были в школьной команде по футболу, а Пит Мюллер из десятого класса, ниже их обоих на полголовы, стоял, уперевшись ладонями в бедра, и тяжело дышал. Личность их жертвы оставалась для Дина загадкой, но у него не было особого желания ее разгадывать. Эмброуз проскользнул между стальных опор трибун и встал в дюжине футов от подростков, дожидаясь, пока на него обратят внимание. Ждать пришлось не так уж и долго: Харрис заметил, что у них появились зрители, минуты через полторы.
- Эй, Пит, - неуверенно сказал он, вытягивая свободную руку в сторону пришельца.
Мюллер обернулся.
- Чего надо? - лениво поинтересовался он, выпрямляясь.
- Шли бы вы отсюда, - сказал Дин. - Вы мне мешаете.
- Ты охренел, придурок? - Пит Мюллер скривился в презрительной усмешке. - Вали отсюда, мормон вонючий, пока мы тебе не насовали.
Он сплюнул на землю Эмброузу под ноги и отвернулся. А Дину снова застлала глаза вспышка ослепительного белого света, словно небо с интересом заглянуло в щели между рядами трибун.
- Эй, Мюллер, - окликнул он десятиклассника. - Я не мормон.
- Что? - Пит резко повернулся. Дин стоял напротив него, широко ухмыляясь, и крутил в пальцах вилку, до сих пор покрытую засохшей кровью.
- Я не мормон. Мой отчим оказывает сомнительную честь Баптистской Ново-Евангельской Церкви Огайо, состоя в ее рядах.
- Да мне плевать, - зарычал Мюллер, забыв о своей жертве, безвольно болтавшейся между Джеймсоном и Харрисом. - Бросьте этот мешок с дерьмом, парни, у нас тут нарисовался чертов умник. Эмброуз, похоже, забыл, каковы на вкус мои ботинки.
- О нет, я не забыл, - Дин покачал головой. Месяца четыре назад Мюллер со своими дуболомами отмудохали его так, что ему еще неделю было больно дышать, а Фрэнк дома добавил - за грех гордыни, как он выразился. - Здорово тогда повеселились, а, ребята?
Джеймсон и Харрис за спиной у Мюллера недоуменно переглянулись. Они выпустили наконец избитого парнишку, и тот со всхлипом осел в пыль между ними.
- Ты че, дебил? - неуверенно спросил Ник. Он сделал несколько шагов вперед, но испортил все впечатление от угрожающего жеста тем, что непрестанно косился на Мюллера, ожидая от вожака знака одобрения. Второй громила поспешил занять место рядом с приятелем, но споткнулся о торчащую из земли арматурину и едва не упал. Сквозь кристалльно прозрачную линзу, опять появившуюся перед его глазами после вспышки, Дин смотрел на трех подростков, таких же нелепых, как и он сам, разве что одетых получше. Он видел их замешательство, вызванное его словами, и едва сдерживал смех: до чего же легко оказалось их сломать, заклинить покрытые пылью и патиной мозги, заставить ощутить неуверенность.
- Знаешь, Ник, - сказал Дин, не переставая улыбаться, - с тех пор я попробовал кое-что получше. Как думаешь, кровь немецкой свиньи вкуснее, чем кровь баптиста?
Он качнул вилку в пальцах и скользнул вперед, мимо застывших каменными изваяниями Харриса с Джеймсоном, оказавшись вдруг в футе от Пита Мюллера, не успевшего вымолвить и слова до того, как бурые зубцы уперлись ему под подбородок. С высоты своего роста (и когда же он успел так вырасти?) Дин видел белесую макушку Мюллера и нервно бьющуюся на виске жилку.
- Ты ебнутый, - выдохнул Пит, опасливо скашивая глаза вниз в судорожном поиске компромисса между страхом и гордостью.
- Йеп, - жизнерадостно подтвердил Дин.
- Пойдем отсюда, парни, - Мюллер осторожно попятился и боком, боком начал пробираться поближе к своим прихлебателям и подальше от Эмброуза. - По дороге звякнем в службу отлова диких животных, а то у Эмброуза, кажись, бешенство.
Троица поспешила убраться куда подальше. Дин шумно выдохнул и подошел к сидящему на земле мальчишке, до сих пор вздрагивающему в беззвучных рыданиях.
- Пацан, ты как? - участливо спросил Дин, наклонившись над ним. Паренек вздрогнул и отшатнулся, едва не завадившись за спину. Эмброуз недоуменно посмотрел на него, потом перевел взгляд на окровавленную вилку, которую до сих пор сжимал в кулаке, и расхохотался. - Не дрейфь, пацан, я не псих. Ну разве что слегка.
То, как мальчишка подскочил, вызвало у Дина новый приступ веселья. Все еще фыркая от смеха, он наконец спрятал вилку в карман и протянул незадачливой жертве Мюллера руку. После секундных колебаний тот схватился за протянутую ладонь, и Эмброуз рывком поднял его на ноги. Наконец-то он смог разглядеть спасенного: им оказался новичок из параллельного класса по фамилии Тауэр. Имени его Дин не знал.
- С-спасибо, - выдавил из себя Тауэр. Он пытался одновременно вытереть с лица слезы и грязь и привести в порядок испачканную одежду, вполне ожидаемо терпя неудачу и в одном, и в другом. - Я д-думал, они м-меня убьют.
- Пфф, - Дин собирался сказать что-то в духе “не бойся, не убили бы”, но посмотрел на то, как неловко возится Тауэр, скорее размазывая по себе грязь, чем счищая, покачал головой и, взяв паренька за плечо, потащил его прочь из-под трибун.
На свету стало ясно, что Тауэр легко отделался. Конечно, синякам на ребрах еще только предстояло налиться багровым и адски болеть при каждом движении еще дня три, а одежду было проще выбросить, чем отстирать, но лицо, насколько Дин мог судить, практически не пострадало. Самому Эмброузу достаточно было бы умыться и переодеться, чтобы забыть об этом происшествии, а вот его визави, похоже, побои были в новинку. Оттого он и трясся сейчас осиновым листом, не в состоянии ни успокоиться, ни окончательно сорваться в слезы: шок от самого факта избиения затмевал боль от ударов. По крайней мере, пока.
- П-почему они это д-делают? - спросил Тауэр, вытирая распухшую то ли от затрещины, то ли от слез скулу грязным рукавом. От этого движения его лицо стало почти равномерно серым.
- Потому что могут, - откликнулся Дин, наблюдая за ним со странной смесью жалости и отвращения. - Добро пожаловать в Цинцинатти, штат Огайо.
- Я из К-кливленда, - зачем-то сказал Тауэр.
- Добро пожаловать в Цинцинатти, - повторил Эмброуз, стремительно теряя интерес к происходящему.
- Меня з-зовут Эштон, - Тауэр встал со скамейки, умудрившись не покачнуться, и протянул Дину руку. - Эштон Т-тауэр.
- Дин Эмброуз, - Дин ответил на рукопожатие и тут же сунул руки в карманы: после прикосновения к влажной мягкой ладони Эштона Тауэра из Кливленда ему захотелось вытереть руку о штаны, и он с трудом справился с этим желанием.
- К-как мне тебя отблагодарить? - спросил Тауэр и заглянул Дину в глаза. Эмброузу стало так противно, что он уже хотел развернуться и уйти, но тут его желудок издал громкое урчание.
- Деньги есть? - спросил он и поморщился, когда Тауэр судорожно зашарил по карманам. - Купи мне пожрать, а?
- К-конечно, к-конечно, - засуетился Тауэр. - Ч-чего ты хочешь?
Дин запрокинул голову и посмотрел в небо. Во время Великого поста он всегда хотел жрать, не задумываясь о том, что именно закидывать в себя, лишь бы оно было горячим, вкусным и сытным - как фишбургер. Да, точно, фишбургер! Два года назад Фрэнк сильно избил мать Дина, так, что соседка, увидев ее в общем коридоре, вызвала скорую и полицию. Тогда в их квартире оказалось очень много деловитых людей в униформе, Джейн увезли на желтой машине в больницу, Фрэнка - на черно-белой в полицию, а Дина посадили в третью, к пожилой полной мексиканке, которая оказалась социальным работником. Ее звали мисс Гонсалес, и она смешно всплескивала руками, хлопоча вокруг Дина в участке. Мисс Гонсалес спросила, голоден ли он и хочет ли гамбургер или тако. Дин сказал, что голоден, но из-за Великого поста не может есть то, о чем она говорит. Тогда женщина запричитала о чем-то на испанском, и отправила подвернувшегося ей под руку патрульного полицейского на улицу, и тот вернулся с бумажным пакетом из МакДональдса. В пакете был фишбургер, картошка и овощной салат, и еще большая кола. Ничего вкуснее Дин в жизни не ел.
Эштон Тауэр купил ему целых три чизбургера и две больших картошки, и еще большую колу, а потом завороженно наблюдал, как Эмброуз методично работает челюстями. Такое количество еды после длительной голодовки почти довели Дина до состояния "обожраться до потери пульса", но он был счастлив, пусть даже желудок уже начинал болеть с непривычки. Сосредоточившись на блаженном ощущении сытости, Дин только краем уха слышал болтовню Тауэра.
- ...и нам п-пришлось п-переехать сюда. В старой шк-коле у меня тоже б-были п-проблемы, но...
Слушать этот бубнеж не хотелось, и Дин просто механически кивал головой, изображая заинтересованность.
- ...они не в п-первый раз уже, а отец г-говорит, чтобы я п-постарался найти себе друзей... - тут Тауэр как-то по-собачьи заглянул в глаза Эмброузу. - Дин, ты в-вроде нормальный п-парень…
Эмброуз резко встал из-за столика, не дав ему договорить.
- Знаешь, Тауэр, пожалуй, я все-таки конченый псих, - бросил он и пошел прочь, даже и не подумав оглянуться. Свою плату за спасение Тауэра он получил, а больше его ничего в этом парне не интересовало. У Дина Эмброуза не было друзей, и он в них не нуждался.

Домой Дин вернулся довольно рано, не было еще и пяти часов. После дневного обжорства клонило в сон, мысли в голове шевелились вяло, как осенние мухи. Эмброузу это состояние не нравилось: оно делало его слишком благодушным, слишком расслабленным, слишком уязвимым. Сытого легче застать врасплох, может, поэтому хищники редко едят досыта? Размышляя об этом, он сделал уроки - кое-как, но, главное, с результатом, который можно было предъявить. Оценки Дина не волновали: он знал, что на колледж у их семьи денег нет и не будет, а для получения стипендии ему не хватало ни таланта, ни усидчивости. Да и, если честно, он не особо-то представлял, что будет делать после школы. Скорее всего, станет еще одним бесполезным куском белого мусора, пополнит собой ряды поденных рабочих или парней у конвейера. Никаких иллюзий на свой счет Эмброуз не испытывал: вряд ли ему удастся выбраться из Цинцинатти.
Несмотря на мрачные мысли и сонливость, инстинкты Дина не подвели: он подскочил как ужаленный за долю секунды до того, как в замочной скважине повернулся ключ. Вернулась со смены мать: она работала фасовщицей на местной фабрике, восемь часов у ленты транспортера каждый божий день. А ведь она закончила колледж... Дин подхватил пакеты с покупками, позволяя ей с тяжелым вздохом прислониться к стене и начать разуваться. Пока мать шумно возилась в прихожей, Дин на кухне разбирал покупки: несколько пакетов замороженных овощей, рис, чечевица, отруби, целый десяток красивых крупных яблок, и помимо того целый пакет со всякими моющими средствами и порошками. Все вместе тянуло фунтов на семнадцать.
- Мам, я же просил тебя не таскать тяжелое самой! И доктор говорил, ты что, не помнишь? - Дин зло хлопнул дверцей шкафчика под раковиной, куда переставил все бутылки и коробки с бытовой химией.
- С чего ты взял, что мне тяжело? - Джейн тенью проскользнула на кухню, уже одетая в домашнее платье, и принялась суетливо перекладывать продукты.
- Потому что пакеты тяжелые, мам! И ты несла их три квартала! - подросток выдернул из рук матери коробку с чечевицей и поставил ее на верхнюю полку шкафа. - Я сто раз говорил тебе: если хочешь после работы зайти в магазин, скажи мне. Я встречу тебя у фабрики, и ты сможешь скупить хоть пол-магазина, я донесу!
- Не говори глупостей, Дин. Мне не тяжело.
- Не тяжело было бы Фрэнку заехать после работы в супермаркет! Он ездит на работу на машине, почему же он никогда не привозит домой покупки?
При упоминании Фрэнка Джейн затвердела лицом и понизила голос.
- Фрэнк и так много делает для нас, Дин. Тебе стоило бы проявлять хоть немного благодарности.
- Что он делает, мам? Избивает нас до полусмерти? Два года назад тебе пришлось две недели провести в больнице! - Эмброуз почти прокричал это, и одернул себя, завидев, как сжалась его мать от звуков громкого голоса. - Мама, ну пожалуйста…
- Фрэнк вытащил нас из грязи, Дин. Благодаря ему мы не живем сейчас в нищете, - отчеканила Джейн. - Только благодаря ему я не скатилась на самое дно. Сейчас у меня есть работа и возможность воспитывать тебя, вместо того, чтобы торговать собой ради покупки очередной дозы. Ты должен быть благодарен Фрэнку за то, что у тебя есть мать!
- Черта с два, - выговорил Дин. - Ты уже вылечилась, когда он появился, неужели ты не помнишь? Ты вылечилась, ты бросила наркотики сама, без него! Это произошло еще до того, как мы переехали на ферму. Неужели ты не помнишь?
- Не поминай Врага рода человеческого, Дин! - привычно напомнила Джейн, возвышая голос, и тут у нее внутри как будто что-то сломалась. Она всхлипнула и покачнулась, хватаясь за столешницу в поисках опоры. Сердце Дина сжалось от жалости к ней и чувства вины.
- Мама… Ну чего ты… Прости меня, мам… - он неловко ткнулся головой матери в плечо (для этого ему пришлось согнуться чуть ли не вдвое). - Мама…
- Не перечь ему, мальчик мой, пожалуйста, - зашептала Джейн, обнимая его за шею. - Он делается такой страшный, когда ты перечишь ему, я так боюсь за тебя, боюсь, что он с тобой что-нибудь сделает! Ты - все, что у меня осталось от моей жизни, сынок, пожалуйста…
- Не бойся, мам, - Дин обнял мать за плечи, уткнувшись носом в ее русые с сединой волосы. - Не бойся. Я не позволю ему ничего со мной сделать. И с тобой не позволю. Иди отдохни, я сам что-нибудь приготовлю.
- Дин…
- Я уже сделал уроки.
- Дин…
- Просто брошу эти овощи в кипяток. На это-то у меня ума хватит, честное слово.
Фрэнк вернулся около восьми и был, вопреки опасениям пасынка, тих и добродушен. Ни за ужином (сваренные Дином овощи на вкус ничем не отличались от тех, что готовила Джейн, разве что были чуть более солеными), ни после него мистер Гуд ни словом не упомянул утреннее происшествие. Они почти как нормальная семья обменялись новостями за день, Дин даже удостоился похвалы за четверку с плюсом по математике, и после вечерней молитвы разошлись по спальням.
Лежа в темноте на неразобранной кровати, Дин Эмброуз так и эдак прокручивал в голове сегодняшний разговор с матерью. По всему выходило, что они жили в разных версиях реальности, и до нынешнего для никто не подозревал об этом. Конечно, Дин знал, что в детстве многие вещи кажутся не такими, какие они есть, но в общей последовательности своих воспоминаний он не сомневался.
Когда-то давно Джейн Эмброуз работала бухгалтером, и часто задерживалась допоздна. Ей нужны были деньги, чтобы платить няне, которая сидела с маленьким Дином, а няня была нужна потому, что Джейн много работала. Потом произошло что-то очень плохое, Дин никогда не знал, что именно. Возможно, это было связано с мистером Эмброузом (если он вообще существовал в природе - никаких подтверждений этому факту у его сына не было: ни имени, ни фотографий, ничего). Как бы то ни было, с Джейн что-то произошло, и она пристрастилась к наркотикам. Она тратила на дурь все больше и больше, и у нее уже не оставалось денег на няню, и Дин сидел дома в одиночестве, дожидаясь возвращения матери. А потом оказалось, что Джейн просрочила кучу платежей по счетам, и им постоянно звонили какие-то люди и угрожали выгнать из дома. В отчаянии мисс Эмброуз попыталась украсть деньги со своей работы, но ее поймали. Ввиду всех обстоятельств, ее не посадили, но заставили пройти курс лечения. Пока Джейн находилась в клинике, ее сына передали в приемную семью. Он смутно помнил тех людей: у них на воспитании находилось еще несколько детей, и привыкший к одиночеству Дин ужасно страдал от необходимости спать в комнате с тремя другими мальчишками. Их постоянные крики и возня доводили его до истерики и припадков ярости.
Спустя несколько месяцев Джейн вернулась и решила забрать сына - ему как раз исполнилось семь. Но она никак не могла найти работу - никто не хотел брать на должность, связанную с деньгами, бывшую наркоманку, пойманную на воровстве. В “Обществе анонимных наркоманов” ей предложили переехать на ферму, которую держал один из членов общины. Там работали многие из бывших зависимых, в надежде вернуться в общество нормальных людей. Джейн согласилась. Дин ненавидел ферму: там было пыльно и пахло скотиной; но там мама проводила с ним много времени, и в школу его возил большой желтый автобус, а после уроков можно было играть с большими лохматыми собаками. И там было много сытной еды, и сколько угодно сочных кислых яблок. На ферме было не так уж плохо, и единственным, что Дин там по-настоящему ненавидел, были пауки. Когда он впервые увидел тарантула, он начал кричать и не замолкал битых полчаса, так, что его пришлось отпаивать пахучим чаем, в котором плавали какие-то травинки. Это называлось длинным словом “арахнофобия”: даже мысль о пауках повергала мальчика в панику. А их на ферме было немало: здоровенные мохнатые тарантулы на улице и крестопузые толстые пауки внутри зданий. Последние были даже хуже: они плели паутину, которую можно было нечаянно задеть рукой или волосами, и тогда хозяин сети прибегал посмотреть, что же произошло.
Пауки делали жизнь Дина на ферме адом, но сейчас он сожалел о том времени. Когда Джейн накопила достаточно денег, они вернулись в Цинцинатти и сняли небольшую квартиру в большом блочном доме. Дин пошел в новую школу, а его мать устроилась на работу на фабрике и продолжала ходить на собрания “Анонимных наркоманов”. Там она и познакомилась с Фрэнком Гудом. Сначала он даже понравился Дину: он был такой тихий и вежливый, постоянно говорил красивыми длинными фразами (это были цитаты из Писания), не сквернословил, как многие мужчины на ферме. Он приезжал по воскресеньям и дважды коротко нажимал на клаксон, подавая знак, что можно спускаться. Джейн к тому моменту успевала надеть длинное темное платье, которое очень нравилось Дину, и убрать волосы в строгий пучок, а сам Дин приплясывал от нетерпения в выходном костюмчике, который был ему немного велик. Они спускались вниз и садились в большой белый пикап Фрэнка, и ехали в красивую белую церковь на службу. Смысла религиозных ритуалов Дин тогда не понимал (да и теперь не очень, если честно), но его радовала улыбка на лице матери и то, с каким почти детским нетерпением она ждала воскресений. Потому-то он и не возражал, когда Джейн сказала ему, что они с Фрэнком хотят пожениться и жить вместе. Ему казалось, что тогда каждый день будет похож на те светлые и радостные воскресенья. Как же он ошибался…
Фрэнк Гуд оказался монстром, из тех, что долго ждут в тени, чтобы выбрать момент, в который жертва утратить бдительность. Тогда они показываются из темноты, а ты уже не можешь убежать, потому что твое тело опутала липкая холодная паутина. В течение пяти лет Дину Эмброузу снился один и тот же кошмар: он висит в пустоте, приклееный к блестящим нитям-канатам, а из тьмы на него надвигается восьминогая громадина паука с лицом Фрэнка Гуда.

На следующее утро ничего не произошло.

Дни и ночи слились для Дина в одну сплошную серую полосу ожидания. Он подолгу не мог заснуть, а потом вскакивал за полчаса до будильника. Он вздрагивал от каждого шороха. Он ждал, когда Фрэнк нанесет ответный удар. Постоянное напряженное ожидание выматывало, но для Дина Эмброуза слишком многое стояло на кону. Стоило на минуту утратить бдительность, раскрыться, подставиться, и Фрэнк уничтожил бы его. Почему-то Дин был уверен, что отчим попытается застать его врасплох, и готовился отразить нападение каждую следующую секунду.
Так прошло чуть больше двух недель. Приближалась Страстная неделя, а дома все было тихо. Фрэнк приезжал с работы, принимал душ, переодевался, читал молитву перед ужином, потом читал газету или спускался вниз, где возился со своим престарелым пикапом. В душу Дина уже начали закрадываться подозрения, что все наладилось, и больше нет поводов для страха, но он старательно гнал от себя эти мысли. Как выяснилось, не зря.
Джейн была в приподнятом настроении. Ей заплатили за переработки (она работала дополнительные часы, чтобы подменить заболевшую сменщицу), и она внимательно разглядывала полки супермаркета, пока Дин маялся рядом, катая туда-сюда тележку для покупок.
- Надо приготовить что-нибудь вкусненькое, да, Дин? Пост уже почти позади, нужно подкрепить силы перед Страстной неделей.
(“Угу”, - буркнул Дин.)
Наконец внимание Джейн привлекла одна из полок, и она присела перед ней, близоруко щурясь.
- Смотри, Дин, соевое мясо! Напарница на работе как-то рассказала мне рецепт, я попробую его приготовить. Будет и постно, и вкусно. Как ты думаешь?
- Было бы неплохо, - осторожно сказал подросток. Он еще помнил восхитительный вкус еды из МакДональдса, и оттого постная пища казалась ему еще более омерзительной, чем обычно.
- Оно, конечно, дороговато, но можно же иногда, правда? Тут еще соевый творог...
Они набрали полную тележку продуктов, которые пришлось переложить в четыре пакета, и Дин три квартала тащил их до дома, а потом по лестнице на восьмой этаж, огрызаясь на мать, когда та пыталась забрать у него хотя бы часть ноши. По приходу домой Джейн развела бурную деятельность, в которой нашлось место и ее сыну, который, старательно сопя, нарезал овощи тонкими полосками. Фрэнк, вернувшись, застал их на кухне, но ничего не сказал и ушел в гостиную дожидаться ужина. Все было здорово, пока после молитвы Джейн не поставила на стол большую миску с рагу.
- Что это? - поинтересовался Фрэнк, подозрительно глядя на парующую горку еды.
- Рагу с соевым мясом, - с улыбкой ответила Джейн.
- Как ты посмела, Джейн? - спросил мистер Гуд тоном, от которого у Дина кровь застыла в жилах.
- Но, Фрэнк, оно же постное! Оно же из растений, - побледнев, прошептала Джейн. - Оно не нарушает пост…
- Пост нарушает твое стремление к чревоугодию! - взревел Фрэнк и вскочил. - Пост нарушает твоя тяга ко лжи и твой отказ от смирения!
Он схватил миску и швырнул ее в жену. Та закричала от боли: горячее рагу обожгло ее кожу.
- Бесы овладели тобой, женщина! Бесы! Приготовь себе ложе искупления, грешница, и я изгоню их из тебя!
Джейн, всхлипывая, вышла из кухни и вернулась через минуту, неся на вытянутых руках белую простыню. Но у нее на пути встал Дин.
- Мама, иди в ванную. Тебе нужно смыть это с себя.
Он медленно забрал у нее кипельно-белый сверток и бросил его на пол, прямо на остатки уничтоженного ужина. Под остекленевшим от ярости взглядом Фрэнка, подросток приобнял мать за плечи и повел, почти поволок, ее в ванную. Включив там воду, Дин вышел, плотно закрыл за собой дверь - и столкнулся нос к носу с отчимом.
- Что ты себе позволяешь, щенок? - прошипел Фрэнк сквозь сжатые зубы. - Ты хоть знаешь, что я с тобой сделаю?
- Да мне плевать, - ощерился Дин в ответ. - Но мою мать ты больше не тронешь, понял, урод?
В ответ Фрэнк наотмашь ударил его по лицу. Дин успел выставить вперед плечо, пользуясь разницей в росте, но удар все равно получился чувствительным. Ощупав языком разбитую о зубы губу, подросток оскалился, как бешеный койот, и бросился на Фрэнка всем своим весом. Они покатились по полу, задевая мебель и роняя на пол всякую мелочь вроде ключей и перчаток. Выбежавшая из ванны Джейн истошно закричала, увидев, как муж и сын сцепились в хрипящий и воющий клубок. Завидев ее, Фрэнк попытался вскочить и броситься к ней, но Дин схватил его за ногу и повалил обратно. Получив пару сильных пинков по ребрам, мальчишка все-таки умудрился оказаться сверху и прижать Фрэнка к полу, осыпая его градом ударов по лицу. Успех был кратковременным: взрослый мужчина был неоспоримо сильнее вечно недоедающего подростка. Мистеру Гуду довольно легко удалось сбросить с себя пасынка, встать и несколько раз сильно ударить его ногой. Дин лежал, свернувшись в позе зародыша, и судорожно хватал ртом воздух, когда Фрэнк наклонился над ним.
- Ничего не хочешь мне сказать, ублюдок? - выплюнул он с ненавистью.
- А как же… бог?.. - прохрипел Дин, пытаясь справиться с нехваткой воздуха. Он тянул время.
- Я здесь бог! - заорал Фрэнк. - Понял? Я бог для тебя и твоей мамаши, и буду делать с вами все, что захочу! Доберусь до твоей мамочки, как только закончу с тобой!
- Вряд ли это будет… так скоро… - Дин кроваво ухмыльнулся с пола и схватил Фрэнка за рубашку своими длинными руками. От резкого рывка мистер Гуд потерял равновесие и упал, едва успев отдернуть голову, чтобы избежать столкновения с углом тумбочки. Дин, шатаясь, поднялся на ноги. - Со мной не так-то... просто... покончить
Отвесив лежащему отчиму еще пару пинков, Дин выпрямился и заозирался, ища взглядом мать. Джейн больше не кричала. Она скорчилась у двери в кухню и плакала, тихо подвывая от ужаса.
- Мама…
- Дин…
- Мама, уходи из дома.
- Дин…
- Уходи, я сказал!
Дин сделал несколько шагов в ее сторону, чтобы помочь ей встать, и получил мощный удар по затылку. Это Фрэнк успел подняться и теперь скалил зубы, сжимая в руках зонт-трость на длинной ручке. Металлическая часть была погнута, а на деревянном крюке рукояти блестела кровь.
- Я же сказал, закончу с тобой, - прорычал он, поднимая ногу, чтобы наступить Дину на лицо.
- А я сказал, ни хера подобного, - выдавил из себя Дин и ударил его под колено чем-то подвернувшимся под руку, кажется, рабочим ботинком на твердой рифленой подошве. Фрэнк всхрапнул и потерял равновесие, и этого мальчишке оказалось достаточно, чтобы кое-как встать на ноги. Он успел как раз вовремя, чтобы подставить свое тело под удар, предназначенный для Джейн.
- Сучий выблядок, - удивленно выдохнул Фрэнк. - Ах ты, шлюхино отродье!
Он размахнулся зонтом и ударил снова, но теперь Дин был готов к этому. Он исхитрился подставить под удар спину и плечи, одновременно втолкнув мать в кухню и захлопнув за ней дверь. Эта дверь даст ему опору и шанс продержаться еще какое-то время. Очередной удар пришелся ему по голове и заставил схватиться за стены, чтобы удержаться на ногах. Перед глазами все кружилось и тонуло в красном тумане. Удары сыпались на Дина один за другим, а он не мог даже прикрыть голову руками, потому что это значило упасть и позволить Фрэнку добраться до матери. В какой-то момент боль отступила, и Дин с удивлением обнаружил себя в состоянии рассуждать на отвлеченные темы. Например, сколько ему удастся так простоять, прежде чем Фрэнк проломит ему голову. Вряд ли долго. Следующий удар наверняка окажется последним. Или следующий. Или следующий. Или…
Следующего удара не было. Дин кое-как разлепил глаза и обнаружил, что в их прихожей полно людей в форме, входная дверь болтается на одной петле, а какая-то женщина уже несколько минут просит его отойти от двери, чтобы узнать, что с его матерью. Он попытался отодвинуться, чтобы дать женщине пройти, но ноги подкосились, и он бы рухнул на пол, если бы не пожилой детектив, успевший подставить ему плечо.
- Еа ядке, ыок, - прогудел детектив странным, жужжащим словно пчелиный рой, голосом.
- Что? - переспросил Дин и поморщился от боли в распухших губах.
- Все в порядке, сынок, - повторил полицейский, и Эмброуз понял, что гудит внутри его головы, а голос у детектива абсолютно обычный.
- Я вас знаю, - зачем-то сказал он. - Вы детектив Дикинсон. Приезжали к нам два года назад.
- Именно так, сынок, - полицейский довел Дина до носилок на складных ножках с колесиками (откуда взялись носилки у них дома?) и помог сесть. - Прокатишься до больницы, идет?
- Идет, - покорно согласился Дин, но тут же встрепенулся, пытаясь встать. - Мама… Где…
- С твоей мамой все в порядке, парень, - Дикинсон покачал головой. - Ты молодец. Ты крутой парень, знаешь об этом?
- Я…
- Ложись, сынок. Мама ждет тебя на улице.
- Она поедет со мной?
- Когда ты проснешься, она будет рядом, - пообещал детектив и жестом подозвал одного из медиков. - Парень ваш, доктор Хоторн, забирайте его.
- Хорошо, детектив, - худой нескладный медик потер трехдневную щетину на подбородке и оценивающе посмотрел на Дина. - Я доктор Хоторн, парень (“Дин”, - подсказал Дикинсон), ээээ, Дин. Я отвезу тебя в больницу.
- Я не хочу, - выдавил из себя Дин. Говорить становилось все тяжелее с каждым следующим словом. Лицо залепляла проклятая паутина. Он крутил головой, пытаясь разглядеть паука, но твари нигде не было. Ослепительно белый свет не оставлял теней, в которых паук мог бы спрятаться, а значит, его больше здесь не было.
- Тем не менее, я должен отвезти тебя в больницу, - терпеливо ответил врач. - Ты можешь сам лечь на эти носилки и позволить нам сделать все необходимое? Иначе мне придется сделать тебе укол, а мне этого не хочется.
- Сам, - сказал Дин, и с облегчением уронил себя на носилки. Паука нигде не было. Осталось избавиться от паутины, опутавшей все тело, и все станет хорошо. - Больно…
- Представляю, - вздохнул доктор. - Ну, с этим я могу тебе помочь.
Он вколол Дину обезболивающее и махнул рукой двум полицейским, вызвавшимся помочь с носилками. В бригаде Хоторна, помимо его самого и водителя, работали две девушки, которым явно не под силу было бы тащить с восьмого этажа даже настолько тощего подростка.

Дождавшись, пока носилки с замолкшим парнишкой вывезут из квартиры, Хоторн коротко выругался и закурил. Дикинсон косо взглянул на него, но замечание делать не стал, напротив, вытащил свою пачку и щелкнул зажигалкой. Некоторое время врач “скорой” и детектив молча курили, пока Хоторна наконец не прорвало.
- Что за дерьмо, Стэн?! - спросил он, обводя рукой с зажатой в ней сигаретой прихожую квартиры Гудов. Пальцы доктора заметно дрожали. И было отчего: пол и стены были залиты кровью, на двери в кухню алел отпечаток худой мальчишеской спины. На стенах по бокам от двери четкими пятнами выделялись следы от ладоней. - Он превратил мальчишку в свиную тушу! Ты посадишь этого ублюдка? Он ведь почти убил парня!
Дикинсон горько хмыкнул.
- Почти… Ты ведь знаешь, Джек, я не могу завести дело, если не будет заявления. А эта дурища Гуд не станет выдвигать обвинений против мужа, я почти уверен. Чертовы сектанты… Одна надежда на пацана, он уже достаточно взрослый для этого.
- А если нет? Просто отпустите уебка?
- Если не будет заявления? Да, отпустим. Он получит еще одну отметку в личное дело и отправится в группу по управлению гневом. Я сообщу о происшествии его начальству и поговорю с их сраным епископом. Потом вызову его в участок и постараюсь хорошенько напугать. И буду молиться, чтобы это возымело действие.
- И будешь ждать, пока он убьет жену или пацана? Что вы за полиция такая, а, Стэн? - Хоторн в бессильной ярости треснул кулаком по стене.
- Ты думаешь, мне это нравится, Джек? - вспылил Дикинсон. - Думаешь, мне нравится минимум раз в неделю приезжать в этот дом или другой такой же, вязать ублюдков, избивающих жен и детей, а потом отпускать их после ночи в обезьяннике? Я с удовольствием выбил бы все дерьмо из этого Гуда, а что осталось - выбросил бы в пустыне. Но я не могу этого сделать, понимаешь? Я ебаный полицейский, и я должен делать все по закону!
- Закон явно не на стороне Дина Гуда, не так ли? - язвительно бросил доктор.
- Эмброуза, - поправил Дикинсон. - Дина Эмброуза. У него фамилия матери. Этот парень сделан из стали и воли, Джек. Ты видел, как он стоял у двери? Через него бы и рота спецназа не прошла. Он сам на своей стороне, и я сделаю все, что смогу, для этого парня, но я не всемогущ.
Ярость Хоторна прошла так же быстро, как и появилась. Он устало опустил плечи и затушил окурок о подошву.
- Я тоже, - сказал он. - Я тоже. Пойду вниз, его наверняка уже погрузили в машину. Я приведу его в норму, насколько это возможно, и позвоню тебе сразу, как он окажется в состоянии отвечать на твои вопросы.
- Удачи, Джек, - сказал Дикинсон. - Храни тебя бог.
- Храни бог нас всех, - откликнулся Хоторн.



______________________________________________
Примечание:
Баптистская Ново-Евангельская Церковь Огайо является неортодоксальным религиозным течением, а попросту говоря, сектой, и не имеет ни малейшего отношения к баптисткой ветви христианства. Поэтому ограничения в питании, накладываемые ей на своих членов в Великий Пост, так сильно отличаются от привычных нам. И это если не считать того, что упомянутая церковь является плодом воображения автора.

запись создана: 20.01.2015 в 19:52

@темы: Dean Ambrose, writing on the sand

---

Фитнеса пост

По заявкам читателей
Нашу редакцию часто спрашивают
На улице идет дождь, а у нас идет концерт
ах ебать, я фитнес-блогер!!!

В общем, этот пост посвящен разнообразным видео-воркаутам для домашних занятий фитнесом. В сегодняшнем выпуске я расскажу про тренировки для:
- имеющих ограничения по здоровью
- начинающих
- просто ленивых )
Эти программы не требуют никакой начальной подготовки и специальных снарядов и не отнимают много времени, но при регулярном применении способны принести отличные результаты.

Абсолютно все представленные здесь программы прошли испытания на леопардиках змеях отдельно взятом мне!

1. 8 Minute Abs, Arms, Buns, Legs, Stretch
Первый пункт нашей программы - программа для самых ленивых.
Пять 8-минутных комплексов упражнений идеально подходят для утренней или вечерней зарядки.
Как следует из названия, содержит упражнения на:
- пресс
- руки
- ягодицы
- ноги
- растяжку.
Все упражнения вам давно и хорошо знакомы еще с уроков физкультуры, но в отличие от физрука амфетаминово-бодрый чувак в полосатом трико передаст вам привет из восьмидесятых и зарядит позитивом на весь день.

2. Surya Namaskar
Для тех ленивых, кто не любит восьмидесятые, но благосклонно относится к восточным практикам, есть утренний комплекс Сурья Намаскар.
По ссылке - видео на Ютьюбе. Девушка в нем говорит с кошмарным акцентом, зато очень хорошо показывает, что надо делать, и не грузит философией и метафизикой.

3. 10 Minute Solution: Hip Hop Dance Mix
Под номером 3 программа опять-таки для ленивых, но предпочитающих активные тренировки медитативной йоге.
Программа содержит опять-таки 5 десятиминутных тренировок в стиле хип-хоп.
Тренировки можно проходить в любых комбинациях:
- 1 тренировку в день в качестве зарядки
- 2-3 тренировки по выбору в качестве полноценного занятия
- все 5 тренировок как ударный жиросжигающий воркаут.

4. Kimberly Fowler: Yoga For Athletes Workout
Следующим номером нашей программы идет "продвинутая" йога - для тех, кто любит посложнее и хочет не только сбросить вес, но и подтянуть мышцы.
Воркаут требует некоторого уровня физподготовки (далеко не запредельного).
Заранее предупреждаю: воркаут классный, но ведущая невыносимо скучная, лично меня от звуков ее голоса клонит в сон.

5. Shaun T's Rockin' Body
Для тех, кто любит повеселее.
Программа Шона Ти Rockin' Body рассчитана на начинающих и не требует спортивной подготовки. Но если вы по какой-то причине не можете выполнять упражнения именно так, как их делает Шон, присмотритесь к азиатской девушке с правой стороны экрана: она делает те же движения, но в упрощенной версии.
Огромным плюсом этого сета является то, что Шон Ти вас не только худеет, но и учит танцевать. Движения все простые, веселые, но довольно эффектные. Опять же, невозможно скучать на тренировках Шона Ти: чувак заряжает позитивом по полной.
В наборе семь воркаутов, из которых я особенно рекомендую два:
Booty Time - прорабатывает пресс, ноги и задницу,
Rock It Out - дает хорошую нагрузку на все тело.
Все программы Шона рассчитаны на четыре недели по шесть тренировок на каждую, но если вы не готовы так упарываться, то не упарывайтесь. Эти тренировки дают неплохой результат и по отдельности. К примеру, можно чередовать упомянутые мной Booty Time и Rock It Out, делая по три тренировки в неделю: 1 неделя - BT - RiO - BT, 2 неделя - RiO - BT - RiO. Или вообще делать только одну из них, но зато три раза в неделю.
Да, меньше трех раз в неделю это не имеет смысла.

В следующем выпуске я (если не забуду, конечно) расскажу о более сложных программах.

@темы: jerk's gym

---

Крылья, ноги... Главное - картошка фри!

Вчера в зале обнаружил, что поднимать вес сразу на 5 кг - от лукавого. Не то что бы я не знал этого раньше, но надо же было убедиться! По итогам эксперимента выяснилось, что при таком подъеме веса у меня сразу же плывет техника. То есть мышцы вытягивают новый вес без вопросов, а вот вестибулярка (или что там у нас отвечает за равновесие и прочую статику) - нет. Гравитация, бессердечная сука, заваливает меня вперед и ломает стойку. Что ж, откатим до +2,5 и будем ебашить технику.

Я не устану повторять, что сложно найти более гейское место, чем суровая подвальная качалка. Само мироздание об этом постоянно напоминает (как будто об этом можно забыть, глядя на то, как качки чмокают воздух с противным звуком и уходят в раздевалку со словами "пока, сладенькие"). А вчера кто-то опять включил "Гомо-радио" (хз, как оно на самом деле называется, это общее мнение), а там ведущие двадцать минут говорили о пенисах. Серьезно, слово "пенис" звучало минимум три раза за минуту. Обсуждали случай в Китае, когда девушка психанула и отхватила ножницами член своему бойфренду. Член потом пришили, все окнорм. Но двадцать минут!!! Почему-то никто не выключал этот трэш, пока Андрюха не закончил свой суперсет и не бросился к радио с воплем "Слишком много пенисов!!!!111расрас". Прям гомоцыпа какая-то непрекращающаяся.

После тренировки посмотрел на себя в зеркало в раздевалке и подумал "Мдаааааааа".
Сверху все в принципе окнорм, продолжай в том же духе, а вот ноги...
Мое увлечение приседом привело к тому, что ноги стали очень странной формы. Неплохие икры, лихая такая квадра, а вот остальное... Нужно больше отводящих-приводящих, а то ноги стали выглядеть как-то кривовато. Хочу найти Рэндин воркаут на ноги, если он существует в природе. Я бы и в твиттере его спросить не обломался, но он в твиттере бывает раз в пятилетку.

@темы: jerk's gym

---

Сюда тоже запощу, тут ценителей больше )

23.12.2014 в 14:46

Пишет  Col. Andrzey Protiwienski:

Королевство | Kingdom
Пока я разогнал всех клиентов и выкроил себе свободную минутку, поделюсь с вами эмоциями от нового сериала.


Описание сериала сразе же причинило мне невыносимый восторг:
"Суровые будни дисфункциональной семьи ММА-спортсменов..."
И я подумал: святая корова, да там же наверняка все, как я люблю!
А там и правда все, как я люблю.
Это как "Живая сталь", только с настоящими боями и рейтингом.

Главный герой Алви, стареющий тренер по ММА, бывшая звезда боев без правил. Завершил карьеру из-за травмы колена, сидит на обезболивающих и сходит с ума от осознания приближающейся старости. Он один раз уже пустил свою жизнь по пизде, и теперь старается делать все правильно.
Его старший сын Джей, когда-то талантливый боец, а сейчас - раздолбай и наркоман. Но именно Джей последние десять лет воспитывает младшего брата, которого любит больше всего на свете. К отцу он испытывает странные чувства и до сих пор винит его в том, что их с Нэйтом мать подсела на наркотики и докатилась до проституции.
Нэйт, младший сын Алви, восходящая звезда, молодой чемпион, у которого в жизни нет ничего, кроме боев. Он разрывается между отцом и старшим братом, отказываясь между ними выбирать.
Райан, бывший чемпион, ученик и друг Алви. Он только что вышел из тюрьмы по УДО и пытается начать все заново. Правда, он умеет и любит только одно - драться. Но все же Райан хочет попробовать стать "нормальным".
Лиза, девушка Алви и бывшая девушка Райана. Она не бросала одного ради другого, но чувствует себя, пожалуй, более неловко, чем все остальные. Она, в отличие от Алви, пытается сделать так, чтобы их тренировочный зал приносил прибыль или, хотя бы, не работал в убыток, но ей приходится нелегко.

Посмотрел две серии, и меня прет. Очень классно показана изнанка жизни профессиональных спортсменов, с поправкой на американскую реальность, конечно. Спортсмены, не только бойцы, - хуже наркоманов. Они никогда не смогут стать "нормальными", каждый останется в своем спорте навсегда. И далеко не факт, что чемпион окажется приспособлен для жизни во внешнем мире, за пределами спорта.

Ну и, конечно, накачанные татуированные мужики лупят друг друга. Прямо глаз радуется.


Вот, например, сам Алви:



Вот Нэйт:



А вот великолепный Джей:





И Разрушитель Райан:

---

Не прошло и года, блин

как я наконец-то посмотрел TLC.

Я люблю TLC - самый хардкорный праздник в году. И хардкора было достаточно.



Очень порадовали Зигглер с Харпером. За малыша Зигги я даже немного переживал. Несмотря на то, что он - великолепный селлер (я бы сказал, лучший на данный момент в WWE), с хардкором Дольфа мало что связывает, в отличие от звезды инди-федераций Харпера. Но Зигглер оказался на высоте в прямом и переносном смысле, и первый матч праздника был великолепен. Напряженный, динамичный и действительно хардкорный - кровищи было предостаточно. Пару раз мне даже показалось, что Зигглер не сможет продолжать матч, но все обошлось. Хотя ребят все-таки пришлось штопать.
Не могу не сказать это в очередной раз: плюньте в лицо тем, кто с презрительной миной говорит, что рестлинг - это фэйк.




Совсем не порадовал бой за командное чемпионство. Кроме, разве что, вот этого момента:

Когда уже будет фьюд Миза и Миздоу? Я жду не дождусь просто.

Матч Сины и Роллинса... Хороший матч. Интересный. Много крутых моментов.

Ромка, опять же, взявшийся откуда-то как черт из табакерки.

Но без огонька. Ничего из ряда вон выходящего Сэт не показал. На Сину я в этом плане уже давно не надеюсь, а Сэта, кажется, постигло проклятие всех хилов: внезапный проеб рингскилла. Ну, будем посмотреть.
Довольно трогательно то, что теперь Сэт делает тройную бомбу вместе с Джей-Джей. Как будто он скучает по Щиту и пытается создать ему замену, пусть даже вот такую. Я бы про это почитал, если честно. И то, как он говорит о руководстве... Как будто хватается за последнюю соломинку.
Вот он, парень, которому нечего больше терять.


Матч Биг Шоу и Рована показался ни о чем. Один еще не такого уровня боец, второй уже не такого.
Про матч Русева и Сваггера могу сказать одно: Джек, ты долбаный наркоман. Неужели нельзя потерпеть без дудки до чемпионского матча?
Кейн и Райбэк молодцы. Здоровенные мужики и стулья - это всегда хорошо. А Райбэк мне в последнее время нравится все больше и больше. Почему-то он мне кажется довольно умным и дружелюбным смешливым мужиком. Черт его знает, конечно, какой он там в жизни.

А вот мэйн ивент меня сломал.


Перед его началом Ренджи сказал: "Да они оба настолько ебнутые, что к концу матча должны начать уебывать себя сами".
Три раза ха-ха.
Я даже ничего внятного про это сказать не могу.
Сумасшедший ублюдок, слизывающий с ладони кровь из прокушенной губы.
Чертов психопат, окончательно утративший связь с реальностью.
Долбоеб.
В номере, в который селят Дина Эмброуза, ставят заглушки на все розетки. Чтобы он их не лизал.
Фэйспалм.
Я кончил.

@темы: WWE, Dolph Ziggler, Seth Rollins, Roman Reigns, Dean Ambrose, a pack of dumb gifs, Ryback, Bray Wyatte, Luke Harper

---

Выжить или победить

Короче, я сделаль (с). Нужно было вытряхнуть это из головы.
Это серия драбблов (или миников, хрен их разберет).
Время - вечер понедельника после Survivor Series.
ВАРНИНГ: хэдканон!!!, условная география, POV.

Выжить или победить


Прослушать или скачать Rev Theory Broken Bones бесплатно на Простоплеер

1

1
Я проиграл. Мы проиграли. И мой чертов тесть не преминул нам об этом напомнить. Мистер МакМэн, как всегда, не стеснялся в выражениях, а я смотрел на носки его ботинок и представлял, как на них сверху брызжет кровь, смешанная со слюной. Никогда еще мне так не хотелось сломать высокомерному старикану челюсть. Стефани схватила меня за руку, и мои пальцы разжались, обхватывая ее узкую ладошку. Я не буду бить отца своей жены на чертовой парковке, хотя, видит бог, он этого заслуживает.
Вместо удара я открыл дверцу машины.
- Мы уезжаем, Стефани.
И мы уехали.
Стефани молчала, разглядывая свои руки, я крутил руль, привычно лавируя в потоке машин и совершенно не задумываясь над тем, куда мы едем, лишь бы подальше от арены, Винса МакМэна и всей чертовой вселенной WWE заодно. Так что, наверное, не было ничего удивительного в том, что в конце концов я затормозил вовсе не у ворот нашего дома, а перед стеклянной громадой госпиталя: там, где останавливался почти каждый день на протяжение последних нескольких недель. Стефани тихо ахнула, и я бросил на нее виноватый взгляд. Но вместо удивления я увидел в ее глазах только понимание и печаль..
- Вот куда ты ездил по ночам, - тихо сказала она, глядя на яркую вывеску приемного отделения. Я кивнул. - А я так и не смогла. После того раза… Нет, не могу.
- Я тоже не могу, - ответил я. - Поэтому приезжаю сюда по ночам.
Некоторое время мы сидели в машине молча.
- Знаешь, - Стеф втянула носом воздух, чтобы не всхлипнуть, - это уже было однажды. Не в точности так, но почти… Когда мне было шестнадцать, я тусовалась с компанией парней, моих ровесников. Рэнди тогда всюду таскался за мной по пятам - вбил себе в голову, что должен “присматривать за мной”. Господи, я была такая дура! Я так хотела понравиться Нэйтану Флэтвуду, может, начать с ним встречаться, а Рэнди постоянно ошивался рядом, не давал мне оставаться с ним наедине. Представляешь, как Нэйтан и остальные на меня смотрели? Они постоянно дразнили меня, и я почти возненавидела Рэнди, я хотела, чтобы он ушел, исчез, провалился в ад, да что угодно, лишь бы подальше от меня! И тогда я начала сама над ним издеваться, и специально злить его, понимаешь? Я думала, он обидится и уйдет, и оставит меня в покое. А этот упрямец терпел, даже когда те парни начали его задирать: знаешь, как мальчишки это делают, сначала все эти грязные разговорчики, потом тычки и оплеухи.... Я думаю, сперва они хотели просто напугать его, но Рэнди не испугался. Он уворачивался от их ударов и смеялся. Нэйтана и остальных это просто взбесило: какой-то мальчишка смеет бросать им вызов! А он тогда ростом был ниже меня, представляешь?
История явно была невеселой, но я улыбнулся против воли, представив себе тринадцатилетнего Ортона, вихрастого и с брэкетами на зубах, разводящего руки в победном жесте перед кучкой подростков.
- Этот парень всегда был с характером, да?
- Даже в самом раннем детстве, - подтвердила Стефани, тоже улыбаясь сквозь проступившие слезы. - С того момента, как начал ходить.
Эта небольшая пауза в рассказе позволила Стеф собраться с силами и продолжить.
- В общем, Рэнди тогда сильно избили. Когда я поняла, что к чему, было уже поздно. Я попыталась оттащить Нэйтана, но он оттолкнул меня так, что я отлетела на несколько футов, упала и подвернула лодыжку - я была в таких дурацких туфлях на высоченной платформе. Все ушли и бросили нас в этом чертовом парке. Рэнди помог мне доковылять до машины, но я не могла вести, и нам пришлось искать телефон, чтобы позвонить родителям.
- И ты позвонила Винсу?! - я не мог поверить в это. На месте Стеф, я бы скорее отправился домой ползком, чем стал бы звонить мистеру МакМэну в такой ситуации.
- Конечно, нет, - она фыркнула. - Рэнди позвонил своему отцу, и мистер Ортон приехал на такси. Он забрал нас на моей машине, сначала отвез домой Рэнди, а потом меня. Рэнди упросил его ничего не говорить моему отцу, но тот как назло был дома. Боже, папа был в ярости, когда узнал, что произошло. Он начал орать на меня, едва мистер Ортон сел в такси, и орал часа два, не меньше. Он отобрал у меня машину, лишил карманных денег и запретил выходить из дома две недели. А мне было так стыдно и противно от себя самой, что я даже не пыталась спорить.
Она замолчала на пару минут, а потом с неожиданной злостью в голосе закончила:
- Де жа вю, правда? Я опять плохо поступила с Рэнди, и папа наказал меня, отобрав то, чем я гордилась. И дело не в Сэте Роллинсе или Дольфе Зигглере, не в победе или проигрыше, даже не в должностях в компании. Дело во мне. Это наказание, которое я заслужила.
- Мы, - поправил я. - Это мы заслужили.
Вместо ответа Стефани прижалась ко мне и замерла, словно боясь пошевелиться. Я осторожно обнял ее и легонько коснулся губами волос. От Стеф пахло цветами и сладостями.
- Когда мы только начали встречаться, - я начал говорить и поразился тому, что в горле застрял противный комок, - Рэнди однажды заявился ко мне среди ночи и пообещал, что вырвет мне ноги, если я тебя обижу.
- И что ты сделал? - спросила Стефани, не поднимая головы от моей груди, отчего ее голос прозвучал глухо.
- Назвал его дерзким сопляком и велел не лезть не в свое дело. Потом мы немного подрались, а потом отправились в бар и здорово нахлестались. Понадобилось восемь крепких парней, чтобы погрузить нас в такси.
Я улыбнулся воспоминанию, но тут же помрачнел. Кое-что очень важное могло остаться только в воспоминаниях, и мы со Стефани были виноваты в этом оба - и расплачивались за это тоже вдвоем. Теперь, когда глаза не застилал ужас поражения, я понимал, какую подлость мы совершили. Когда я делал все, чтобы снова вытащить на свет божий Гадюку, который казался мне счастливым билетом, верным шансом на спасение, я не думал о том, что помещаю одного из самых близких мне людей между молотом и наковальней. Мне не пришло в голову, что Рэнди придется сражаться не только за нас, но и против Гадюки. Когда я понял, в чем дело, было уже слишком поздно. Что ж, если потеря должности в руководстве - мое наказание, я с радостью приму его, если это поможет все исправить. Если история повторяется… Я резко выпрямился и легонько встряхнул Стефани, заставляя ее посмотреть на меня.
- Стеф, а что было потом?
- Когда?
- Когда мистер МакМэн забрал твою машину. Чем закончилась история?
- Я позвонила Рэнди на следующий день, но он отказался со мной разговаривать. И отказывался еще полторы недели. А потом, как ни в чем ни бывало, заявился ко мне домой и между делом упросил отца вернуть мне машину, чтобы я отвезла его на какие-то сборы по борьбе в соседний округ. Папа так удивился, что даже не поинтересовался, почему это его дочь должна работать шофером у Рэнди Ортона.
Мы сидели в машине на парковке перед госпиталем и смотрели друг на друга глазами, полными отчаянной надежды.
- Как ты думаешь, он простит нас? - тихо спросила Стеф.
- Не знаю. Но я так просто не сдамся, - ответил я и открыл дверь.

2

2
Я вспоминаю, что я всегда ненавидел тишину. У меня никогда не было достаточно времени, чтобы успеть привыкнуть к ней, и каждое ее мгновение я переносил как пытку. Зато теперь времени у меня более, чем достаточно. Неделя за неделей проходят, пока я лежу на больничной койке и смотрю на небольшую картину на противоположной стене палаты. Мой врач говорит, что я давно должен был восстановиться, но этого почему-то не происходит. Он произносит еще множество длинных и непонятных слов, но я его не слушаю. На картине нарисованы море с белыми треугольниками парусов вдалеке, линия прибоя и перевернутая лодка на берегу. Если док заткнется, я услышу мерный шорох волн. Но док никак не хочет умолкать, и говорит еще больше слов, и медсестры кивают головами и делают множество движений, которые, как они надеются, помогут мне придти в себя. На самом деле, мне просто нужно время. Нам нужно время, чтобы разобраться, кто и куда в итоге должен придти.

Гадюка злится. Ему не нравится лежать здесь, ему тесно и скучно. Он хочет на охоту и пытается заставить меня поверить, что я тоже этого хочу.
- Послушай, Рэнди, - говорит он своим вкрадчивым голосом. - Ты достаточно отдохнул. Нас ждут еще дела, ты помнишь? Мы должны наказать кое-кого. Это будет здорово, поверь мне!
- Заткнись, - отвечаю я. - Или предложи что-нибудь другое. Этот путь всегда приводит в тупик.
Тогда он пытается зайти с другой стороны.
- Я был неосмотрителен, признаю. Это все из-за того, что мы слишком мало времени проводим вместе. Если бы мы...
- Слишком мало времени? - я презрительно хмыкаю. - Не делай из меня идиота. Мы всегда вместе. Каждую чертову секунду моей жизни ты рядом со мной.
- Ты недослушал, - змей начинает извиваться и юлить. - Мы стали бы отличной командой, если бы не тратили столько сил на борьбу. Если бы ты не запирал меня, не загонял в дальний угол, не пытался победить меня. Зачем нам вообще бороться друг с другом?
- Затем, что ты - безумная злобная тварь, - говорю я спокойно. - И я не очень-то хорошо играю в команде.
- Нет, Рэнди, не говори так! - стонет Гадюка с наигранной обидой. - Ведь ты - это я, а я - это ты. Мы - одно целое, Рэнди, и должны быть целым - вместе. Просто поверь мне, ты увидишь, как все изменится! Я ведь люблю тебя, Рэнди, и сделаю все, чтобы мы были счастливы!
- Врешь, - я качаю головой. Я слишком хорошо знаю эту тварь: даже если он говорит, что любит меня, на самом деле он меня ненавидит. - Я уже имел глупость поверить тебе. Больше не повторю эту ошибку. Сгинь!
Гадюка злобно шипит, мигом теряя все показное благодушие.
- Ты должен быть мне благодарен! Подумай о том, сколько я тебе дал!
Я тоже начинаю терять терпение.
- Что ты мне дал? Срок в военной тюрьме? Десяток арестов? Многотысячные штрафы? Потерянных друзей?
- А разве ты стал бы тем, кем стал, без меня? Разве тебе хватило бы духу, а? Это благодаря мне ты шел вперед, благодаря мне побеждал врагов, благодаря мне брал, что хотел! Без меня ты никто!
- Нет! - я срываюсь на крик. - Я делал это ВОПРЕКИ тебе! Потому что в конце концов все это делал я, а не ты! И я не позволю тебе забрать мою жизнь! Убирайся!
Змей исчезает с издевательским шипением, оставляя меня в мнимом одиночестве. Я знаю, что он где-то рядом, ждет подходящего момента, чтобы одним ударом завершить нашу бесконечную борьбу. В этот раз, пожалуй, он подобрался ближе всего. Когда моей голове оставались считанные сантиметры до столкновения со стальными ступеньками, я почти сдался. Я почти пожелал, чтобы Гадюка вырвался на свободу, я почти пожелал стать им до конца. А потом я увидел ужас и отвращение в глазах Стефани.

Я так устаю от этих бесконечных разговоров, что у меня не остается сил на что-то еще. Я ем то, что мне приносят, не чувствуя вкуса, безропотно выполняю все распоряжения медицинского персонала, я практически идеальный пациент: покорный, молчащий, не выздоравливающий. Прежде, чем я выйду отсюда, я должен разобраться с Гадюкой. Вряд ли у меня получится избавиться от него раз и навсегда, но я обязан попытаться загнать его настолько глубоко, насколько смогу.

Рэнди злится. Он никак не может смириться с тем, что ему никогда не удастся избавиться от меня. Мне нравится упорство, с которым он продолжает попытки: это придает особую остроту нашим отношениям. Я не устаю искать лазейки в стене, которую он возвел вокруг себя, и рано или поздно найду хотя бы одну. Ведь даже когда он говорит, что ненавидит меня, на самом деле он меня любит.
- Знаешь, Рэнди, если уж ты так меня ненавидишь, может, посмотришь на проблему чуть шире? Ты ведь почти победил меня, когда они вмешались. Твои друзья, для которых ты был недостаточно хорош, и которым понадобился Гадюка. Где гарантия, что я не понадоблюсь им снова? Разберись сначала с ними, а потом мы продолжим.
Это задевает его за живое. Он моментально взрывается, не замечая моего удовлетворения.
- Не смей говорить о моих друзьях!
- Я предпочел бы не говорить о них, о, вовсе не говорить, - усмехаюсь я. - Зачем ты остановил меня, когда они пришли сюда? Разве ты не хотел бы почувствовать, как бьется жилка у Стефани на горле - под твоей ладонью? Не хотел бы услышать, как Хантер умоляет тебя о пощаде?
- Заткнись! - он хватается за голову, он кричит. - Наши с тобой дела - только наши, они тут ни при чем!
- Неужели? - невинно интересуюсь я. - Разве не благодаря им ты оказался на этой койке? Они предали тебя, Рэнди, твоя дорогая Стефани и ее муж. Они помогали мне справиться с тобой, они хотели, чтобы ты проиграл, они хотели, чтобы я был вместо тебя. И так было всегда, разве нет?
- Нет. Ты сдаешь, Гадюка, тебе не кажется? Раньше твоя ложь была хоть немного правдоподобна. Хантер и Стефани всегда помогали МНЕ справиться с ТОБОЙ. Черт побери, да они только и делали, что чинили мою жизнь после того, как ты ее ломал!
Он с таким пылом защищает своих друзей, но все же я слышу в его словах малую толику сомнения. И пусть она размером с горчичное зерно, для меня этого вполне достаточно.
- Думаешь, я лгу? Вспомни Нэйтана Флэтвуда, Рэнди. Стефани еще тогда хотела от тебя избавиться, помнишь? Ты хотел защитить ее, а она смеялась над тобой. “Да от кого ты сможешь меня защитить?” Помнишь?
Я передразниваю голос Стефани, и Рэнди дергается, словно от пощечины.
- Она специально дразнила тебя, чтобы ты вышел из себя, чтобы начал драку, в которой не сможешь победить! Мы тогда были еще слишком слабы, и проиграли ту драку. Ты проиграл, Рэнди!
Меня прерывает какой-то странный, неправильный звук. Я замолкаю и только после этого понимаю, что Рэнди смеется. Смеется надо мной.
- Не было никаких “нас”, Гадюка. Никогда. Ту драку начал ты. А я в ней победил.
- Тебя избили до кровавых соплей!
- Зато Стефани никогда больше не приближалась к Нэйтану Флэтвуду. Я добился, чего хотел, а значит, я победил. Без тебя.
- Нет! НЕТ!

На мой крик, больше похожий на стон, прибегает медсестра и делает мне инъекцию обезболивающего. Тугие объятия Гадюки разжимаются, и я могу нормально дышать. Я еще не победил окончательно, но чертова тварь уже проиграла этот раунд. Не стоило ей трогать моих друзей.

3

3
- Как он? - спрашиваю я у усталой немолодой медсестры. Она пожимает плечами.
- Так же, мистер Хелмсли.
- Можно мне?.. - я судорожно хлопаю себя по карманам в поисках бумажника и, чертыхаясь, извлекаю из него сотенную купюру.
- Поднимайтесь. Он спит, - кивает медсестра, игнорируя зеленую бумажку в моей руке.
Ее зовут миссис Мойра Лоуферт, и она никогда не берет у меня денег. Черт его знает, почему: вряд ли она зарабатывает настолько много, чтобы лишние три сотни баксов в неделю ничего для нее не значили. Видимо, дело во мне. На протяжении нескольких недель я пытаюсь понять, как ко мне относится миссис Лоуферт. Иногда мне кажется, что она презирает меня, иногда - что ненавидит. Но большую часть времени я вижу в ее взгляде жалость. Ей жаль меня. Меня?
Миссис Лоуферт удивительная женщина. Если я еще заслуживаю ее жалости, значит, у меня еще есть шанс все исправить. Я очень хочу на это надеяться. Пока лифт поднимает меня на двенадцатый этаж, я пытаюсь унять сердцебиение. Это входит в привычку - бороться со страхом каждую ночь. Три человека в моей жизни были мне дороже всего на свете: Шон Майклс, Стефани МакМэн и Рэнди Ортон. Шон становится все дальше с каждым годом, и я до смерти боюсь потерять еще и тебя.
В палате горит дежурная лампа, раскрашивая бесцветный больничный интерьер в сепию. Я провел здесь столько времени, что уже не нуждаюсь в каком-либо источнике света, чтобы тихо пройти мимо койки к окну, у которого стоит кресло для посетителей. Оно маловато для меня, один подлокотник обязательно больно упрется под ребра, и я стараюсь устроиться в нем как-нибудь боком. Помнишь, как нам не досталось билетов в первый класс, и все полтора часа полета Стефани хохотала, глядя, как мы пытаемся уместиться в креслах эконом-класса? Она боится, что ты не простишь нас. Я не боюсь. Я знаю, что не простишь. Ты вообще не хочешь меня видеть, и поэтому я прихожу по ночам.
Я прихожу после полуночи, зная, что ты спишь после вечерней дозы обезболивающего и снотворного. Твой врач говорит, что им так и не удалось выяснить причину жутких головных болей, из-за которых твоя апатия сменяется приступами агрессии. Причину апатии они тоже так и не выяснили.
Было жутко это видеть: как твой пустой равнодушный взгляд, направленный куда-то вдаль, вдруг фокусируется на нас со Стефани и загорается какой-то дьявольской, потусторонней яростью. Эта ярость так сильна, что ты начинаешь задыхаться. Ты хрипишь, хватаешься за голову и кричишь то ли от боли, то ли от злости, и в твоем крике можно разобрать только слово “Убирайтесь!” Нас тут же вытолкали прочь из палаты. Стефани пришлось отпаивать успокоительным, потому что она никак не могла перестать плакать. Она так и не смогла себя заставить придти сюда еще раз. А я не могу заставить себя перестать сюда приходить, словно этим можно что-то исправить. Вряд ли тебе становится лучше от моего присутствия, но точно становится легче мне.
Я наконец-то нахожу наименее неудобное положение и замираю в кресле. Непривычно видеть тебя таким: чисто выбритым, зато с отросшими волосами. Сон разглаживает черты лица, убирает вечные желваки со скул и упрямо выпяченную челюсть, делая тебя лет на десять моложе.
Знаешь, Рэнди, я проиграл вчера. Мы со Стефани проиграли. И я скажу тебе: это того не стоило. Приз, за которым мы так гнались, оказался пустышкой. Наверное, стоило проиграть, чтобы понять: ничего не изменилось. То есть, для бизнеса, конечно, многое станет по-другому. А вот люди остались прежними. Никто не стал счастливее или несчастнее от того, что команда Джона Сины победила команду Руководства.
- Вы все-таки проиграли?
От неожиданности я подлетаю на месте и миллион иголочек пронзают мои затекшие ноги. Рэнди широко ухмыляется, глядя, как я пританцовываю на месте, пытаясь удержать равновесие и не уронить кресло.
- Привет, - говорю я и глупо улыбаюсь.
- Привет, неудачник, - Рэнди улыбается все шире.
- Знаешь, я чертовски рад тебя видеть. Хотя ты по-прежнему дерзкий сопляк, ты в курсе?
Он тихо смеется и поднимает спинку кровати, чтобы удобнее было сидеть. Теперь наши лица почти на одном уровне, и я могу видеть его глаза: живые, яркие, хорошо знакомые серые глаза моего друга Рэнди Ортона.
- Джон Сина опять надрал задницу Руководству?
- Если бы Джон Сина, - я притворно тяжело вздыхаю, но не могу удержать серьезное лицо и начинаю хихикать. - Дольф Зигглер.
- Дольф Зигглер? Жалкий стокилограммовый дрищ Дольф Зигглер лишил тебя работы? - Рэнди беззвучно хохочет, запрокидывая голову.
- А потом пришел Стинг и врезал мне, - добавляю я, уже не сдерживая смех. Черт возьми, это ведь действительно было ужасно смешно.
- Придется разгребать за тобой весь этот бардак, Хантер, - говорит Рэнди, и мое сердце едва не взрывается от облегчения.
- Ты что, плачешь? - спрашивает Рэнди, и я мотаю головой, стряхивая непрошеную влагу с ресниц.
- Да пошел ты. Конечно, нет.
С тихим шелестом открывается дверь.

4

4
Хантер идет через безлюдное пространство парковки к дверям госпиталя - как будто в каком-то фильме. Я провожаю его взглядом, а потом откидываюсь на спинку сиденья. Мой муж - очень смелый человек. Он умеет признавать свои ошибки и готов делать что-то, чтобы их исправить. Я - нет. Наверное, это неудивительно - я ведь “принцесса на миллион”, избалованная младшая дочь великого и ужасного Винса МакМэна. Никто и никогда не ждал от меня никаких подвигов и свершений, я должна была просто “соответствовать”, и не больше того. Наследником-то всегда считался Шейн.
Странно, я никогда толком не воспринимала Шейна как брата. Мы всегда были соперниками - сначала в борьбе за отцовское внимание, потом - за его одобрение, а потом - за место в правлении WWE. И я наконец-то выиграла. Я получила то, за что боролась, и теперь я, Стефани МакМэн, наследница империи Винса. Только вот старшего брата у меня как будто и не было. Зато был младший. Если спросить меня о братьях, я сначала подумаю о Рэнди. С ним мы были по-настоящему близки - с самого детства, когда Андрэ Гигант катал нас на плечах по заднему двору отцовского дома. Ууух, Стефани на правом плече, Рэнди на левом, ууух, держитесь, детки! И мы держались друг за друга, сцепив руки за затылком великана - падать, так вместе. Мы ссорились по десять раз на дню, и столько же раз мирились. Мы придумывали друг другу обидные клички, которые с годами превращались в ласковые прозвища. Я знала, какая девушка ему нравится, раньше, чем он сам понимал это, а он устраивал допрос с пристрастием моим парням. Я даже пошла с Рэнди на его выпускной.
Какое-то время наша родня была уверена, что мы должны будем пожениться, но у нас на этот счет было свое мнение. “Знаешь, принцесса, - сказал мне Рэнди, - мы будем друг у друга всегда. Так почему же не попытаться получить нечто большее?” И он оказался прав. Я встретила Хантера, и это было больше, чем я даже могла надеяться. Рядом со мной были два лучших мужчины в мире, и это они подняли меня на пьедестал - тем, что верили в меня и тем, что я верила в них. Они защитили бы меня от чего угодно на свете, кроме меня самой. А еще один из них оказался неспособен защитить себя от меня. Почему-то самую сильную боль мы всегда причиняем самым близким людям.
Отец всегда так и поступал. Он часто причинял нам всем боль, говоря, что мы в первую очередь должны заботиться о благе семьи. И он не сможет сказать, что его дочь не усвоила урок. Просто сегодня она поняла, что у нее давно уже другая семья.
Я выхожу из машины, забывая запереть ее, и почти бегу через парковку к сияющим в темноте дверям госпиталя. Пожилая дежурная медсестра окидывает меня оценивающим взглядом, но, вопреки моим опасениям, не собирается останавливать. Вместо этого она говорит:
- Двенадцатый этаж, палата 1232, - и отворачивается.
- Спасибо, спасибо! - шепчу ей я и бросаюсь к лифту. Мое сердце бешено колотится, пока я еду наверх и пока иду по ярко освещенному коридору, оглядываясь, чтобы не нарваться на кого-то из персонала. Я замираю перед нужной мне дверью, набирясь храбрости, чтобы открыть ее, и вдруг слышу за ней приглушенный смех.
Я открываю дверь, и Хантер и Рэнди поворачиваются ко мне. У Хантера подозрительно блестят глаза, но они оба улыбаются.
- Привет, Трули, - говорит мне Рэнди.
Я сажусь на краешек его койки и провожу рукой по мягкому ежику отросших волос.
- Привет, Рэнди-Кэнди.
Он берет нас с Хантером за руки и заговорщицки шепчет:
- Вытащите меня отсюда, ребята. До чертиков надоело здесь валяться!
Я судорожно киваю, стараясь не разрыдаться. Мне больше нет дела до результатом “Серии выживших”. Вот она, моя семья. Мы победили.

____________________________________________________________
Трули и Кэнди (Коттон Кэнди) - персонажи мультфильмов My Little Pony 1986 года.

@музыка: Rev Theory - Broken Bones

@темы: WWE, Randy Orton, Triple H, writing on the sand, Stephanie McMahon

---

Я знатный дилер рестлинготравы)))

Свеженакуренный дружище Ренджи сделал:

@темы: WWE, The Shield, we call it 'humor'

---

Поговорите со мной

А то у меня голова болит и крыша едет.
И вместо того, чтобы писать макси про Дина, я хочу писать шизофренические драбблы по своему хэдканону про Хантера и Рэнди пост-SS.

@темы: everydayness junk

---

Немного милоты в ваши ленты

Не знаю, что это и откуда, но хочу еще и текстом...

@темы: WWE, a pack of dumb gifs

---

Немножечко ЖАРЫ

Специально для  Капитан Вчера, разочарованной фотками с НФР, делюсь обнаруженным в ленте календарем с флоридскими пожарными.

26.11.2014 в 21:55

Пишет  Umi no Iruka:

hot as HELL
Я ездила в Лондон с твёрдым намерением привезти оттуда какой-нибудь годный календарь на 2015 год.
имеется ввиду календари из серии "официальный календарь такой-то фигни на 2015г"
Но так и не привезла =(
Ничего не понравилось мне так, чтобы "АХХХ!!! "

И вот, недавно, рыская по интернетику, я набрела на сайт Пожарной Станции Южной Флориды (не спрашивайте, как меня туда занесло) и увидела их календарь.

И ВСЁ!!! ПИЗДЕЦ!!! ХАЛК ХОТЕТЬ!!!!

Потому. Что. Флоридские. Пожарники. Горячи. Как. Адское. Пламя.

фоточки горячих пожарников из календаря)

ПОЖАРНИКИ-БЛИЗНЕЦЫ!!!! ДАБЛ-ХЭДШОТ!









Собственно, сделать доброе дело себе и пожарникам и заказать календарь можно тут
Вместе с доставкой до мск он обошелся мне в 35$

---

SS & RAW 24/11/2014

Сначала про SS.
Не могу сказать, что прямо весь СС был агонь, но местами было просто охуенно.

Диня с Брэем красавчики. Букеры перевыполнили мечту Уайятта и выдали ему не один бой с Эмброузом, а целый фьюд. И это хорошо! Как минимум до TLC парни нас будут радовать отборным трэшем и играми разума.

А сам СС был оооооо... аааааа, какой был СС.
Малыш Зигги постарался на славу. Парню не повезло с талантом: он невероятно круто селлит, а значит, в WWE - он такой специальный человек, которого всегда бьют. Били его и на этот раз, но в воскресенье Зигглер реально прыгнул выше головы. У него сейчас мощный пуш, и я надеюсь, что его не сольют. Дольф заслужил.
Сина... Сина-псина, блин. Какого хрена он ушел? Окей, меня удержали, поэтому пойду-ка я в гримерку. Правда, чувака, который врубался за меня несколько недель и получал чудовищных пиздюлей только за то, что решил меня поддержать, там сейчас лежачего бьют ногами, но мне плевать. Меня же не уволят, если моя команда проиграет. От команды остался только этот самый несчастный чувак, но... Меня не уволят, мне срать. Фубля.

Явление Стинга в конце - вот это был саратовский нежданчик. И тетрис из бездыханных тушек Зигглера и Роллинса. Интересно, куда теперь сунут Стинга? Я, если честно, не очень верю в его бой с Гробовщиком, все-таки дедушка Гроб уже старенький и больной. Я за фьюд Стинга и Трипла. Да. Будет круто.

А теперь про RAW.
Я, в принципе, догадывался, что мне будет стыдно во время просмотра. Но даже не представлял, насколько.

ЕБАНЫЙ ДЭНИЭЛ БРАЙАН НАХУЙ ТЫ НУЖЕН ВАЩЕ ПИЗДУЙ ОТСЮДА МЕРЗКИЙ УЕБАНОК НЕ ОСКВЕРНЯЙ СВОИМ ПРИСУТСТВИЕМ МОЙ ПРЕКРАСНЫЙ РЕСТЛИНГ БЫЛО ТАК ХОРОШО БЕЗ ТЕБЯ КОЗЛИНА БОРОДАТАЯ
Извините, вспылил. Но Брайан реально мерзок. Я никогда не пойму американскую публику, никогда. Ауторити никогда не позволяло себе такого уебанства, какое продемострировал Брайан. Как можно было аплодировать тому, как он поступил с Кейном? Это вообще за гранью добра и зла как-то. И в назначении боя для Роллинса тоже был охуенчик. Мы предлагаем тебе три команды: Марк Генри и Кейн, Марк Генри и Люк Харпер, Джей-Джей. Только Кейна мы выгнали, а Марка Генри и Харпера поставили в другие матчи. Притом что мне нравятся Джей-Джей! Да, они рестлеры-неудачники, пригретые Трипл Эйчем и получившие свою толику эфирного времени. Но они милые и забавные. И из всей команды Ауторити они заслужили пиздюлей меньше всех, как самые подневольные ребята, которые просто делали то, что им говорят, из страха потерять работу. Парни в итоге очень круто выступили, но осадочек остался.
Про Русева был мерзкий сегмент. Уж на что я не люблю этого персонажа, но сегмент был мерзкий.

По-настоящему порадовал только бой Дини с Харпером.
Что мне нравится в Эмброузе, так это то, что он плюет на один из основных принципов рестлинга: каждый рестлер, выходя на ринг, почему-то очень хочет выиграть этот бой. А Дину плевать на то, выиграет он или нет, он хочет драться - и он дерется.
То, что он ударил Уайятта стулом на СС назвали хилл-терном, но на мой взгляд, это ни фига не хилл-терн. Дин просто отказался играть по правилам Уайятта, он не какой-нибудь Сина, которому важно держать лицо и сохранять образ. Он Одержимый Дин Эмброуз, и его не нужно два раза просить ударить кого-то стулом. Дело ведь не в правилах, и не в победе. Дело даже не в том, кто хороший, а кто плохой. Как Дин говорил в каком-то интервью: "Я настолько хороший парень, насколько многие притворяются хорошими. И это пугает, не так ли?" Дело в том, насколько честным ты можешь себе позволить быть. А в этом Дина никто не переплюнет.

@темы: WWE, Monday Night Raw

---

Опасная зона - 84

И, как вы уже догадались, это типа-отчет о посещении НФР ))
Я обещал фотки, но с фотками вышла подстава: свежекупленные батарейки для фотоаппарата оказались насмерть разряженными, поэтому в вашем распоряжении будет пара десятков говнофоток с мобильника.
Но обо всем по порядку.

Простыня с говнофотками

Проводится все это безобразие в ДК "Авангард" на Домодедовской. Долго-долго идешь по коридорам, добредаешь до танцевального зала, и хопа - ты на месте. Вот так это выглядит изнутри:

Это до того, как выключили свет и включили дым-машину. Дым-машина стала моей личной болью на этот вечер, потому что помещение маленькое, народу довольно много, и дышать под конец стало сложновато. С другой стороны, это единственный способ хотя бы попытаться сделать шоу в этих условиях, так что не буду осуждать ребят.

А потом начались матчи. Матчей было много, не меньше десяти, и в целом это было очень, очень неплохо. Но мы все равно ржали всю дорогу, как кони. Невозможно сохранять серьезное лицо, когда в танцевальном зале ДК "Авангард" объявляют бойцов в духе:
"Из зеленой Ирландии... Серж Салливан!"
"Из солнечной Испании... Мика Бандерас!"
Вот, кстати, Мика Бандерас:

Совершил хилл-терн и подло победил.

Следующий бой был сюжетный. Доминирующая группировка "Власть" недавно распалась, и теперь ее бывшие участники выясняют отношения между собой.
Вот это хилы, Константин ЛаПатка и Крис Рэйв.

Вот Рэйв ломает Славу Нескубина, на заднем плане маячит Антон Дерябин. они фэйсы, но очень странные. Вроде ДиЭкса, с учетом того, что Дерябин старательно но безуспешно косит под Майклза.

Кстати, не могу удержаться и не показать официальное фото Нескубина.

Ну не няша ли?

Я его сразу окрестил "сладеньким" и болел за фэйсов исключительно по этой причине. Обещаю оплатить билеты на следующую Опасную зону тому, кто напишет мне фанфик про ЛаПатку и Нескубина )))
Тем не менее, фэйсы победили, и хилы расстроены.

И даже так:

А потом была драма-драма. ЛаПатка (лучадор) пригласил на ринг их давнего товарища Гладиатора, который на время уходил из рестлинга. И, обвинив Рэйва в проигрыше, напал на него. Рэйв такой висит на канатах, накал страстей, все дела. И тут Гладиатор такой: "Крис, мы с тобой знакомы много лет, и ты никогда не умел выбирать себе друзей". И все думают, ну неужели... Но нет, Гладиатор вмазывает лучадору, и ребята возрождают свою старую команду "Щит и меч". Ащащащ, сюжет! Эмоции! Драма!

Вообще в НФР очень большой командный дивизион, и команды самые разнообразные. Например, есть команда "Сыны Анархии". Можно было бы предположить, что ребята из байкерской темы, но нет, ни фига: они колхозные панки. Выглядит довольно забавно: как будто семья Уайятта зафанатели от группы "Король и Шут". И вот, чувак из этой команды бросил открытый вызов. И ответил на него... кто? Герой, защитник обиженных и угнетенный, Супер Тато! Вот я щас не стебусь ни разу. И выходит на ринг вот такая феечка:

К этому моменту зал окончательно заволокло дымом, так что упс.
Ну, судьба феечки была предрешена:


Но тут появился Супер Щукин (кстати, правда Супер Щукин) Защитник и раздал люлей злобным панкам! И справедливость и добро восторжествовали! Гип-гип-ура!


Еще есть команда "Партия". Она состоит из мистера Серпа, мистера Молота и Фридриха Маркса.
Вот мистер Молот:

Вот Фридрих Маркс:

А мистера Серпа не было, его в армию забрали.
Как бы то ни было, у "Партии" фьюд с командой "Надежда Америки", в которую входят Тим и Лео. Не знаю, кто из них кто.

Масштаб трагедии:

Казалось, тощие империалисты (мать моя, им же лет по 19, этим котятам) обречены. Но нет, с помощью запрещенных препаратов и мировой закулисы им удалось одержать подлую и случайную победу над могучей "Партией"!
Вот он, наш ответ Александру Русеву:


В НФР, как в каждой уважающей себя федерации, есть свои чемпионы. В командном дивизионе они тоже есть, но я их не фоткал. А вот, например, Михаил Вахнеев, чемпион НФР в легком весе.

Да, у него на груди троллфэйс.
Защищал он титул против Вертиго.

Защитил. И клочья шерсти Вертиго еще долго летали по рингу. И это тоже не шутка.

Есть еще главный чемпион, Илья Малкин. Он из Питера, так что тема Масквабад-Бомжеград эксплуатируется по полной. Зацените, питерцы, своего героя.

Он защищал титул в МэйнИвенте против Ронни Кримсона и даже защитил, но мне, если честно, нечего сказать об этом бое.

Потому что я плавно перехожу к настоящему мэйнивенту вечера, который волей обстоятельств случился в середине вечера.
Дело в том, что в НФР ровно четыре рестлера, которые выглядят как рестлеры. Это Владимир Кулаков, Кувалда, Джокер и Локомотив. И все они принимали участие в командном бое на ОЗ-84.
Джокер

Джокер и Локомотив

Джокер и Локомотив наблюдают за выходом соперников:

Да-да, вы уже догадались, что я неслабо проперся по этим двоим.
В общем, к чему я все это начал. Ребята, все четверо, минимум на голову выше остального ростера. Они в отличной физической форме, у них отличная рестлерская подготовка, они хорошо играют свои образы. Джокер и Локомотив, помимо этого, прекрасно умеют взаимодействовать со зрителями, чем постоянно занимаются. У них очень экстравертные гиммики, и они не забывают играть ни на минуту. Это был единственный бой, который стоило снимать, но я предпочел его внимательно смотреть. По итогу победили Кувалда и Кулаков после серии прыжков за канаты, бросков на стулья и прочей крутоты.

Тут вообще не очень видно, но их руки поднимает Локомотив.


В целом, все было очень здорово.
Ребята хорошо исполняют приемы и делают очень много приемов небанальных, похоже, придумывают какие-то элементы сами.
Большинство старается играть, взаимодействовать не только друг с другом, но и с судьей, с залом.
Все весьма задорно и драйвово, пожалуй, мы будем ходить на НФР.

Но есть и минусы.
Например, большое спасибо нашим рестлерам за то, что они в массе своей выступают одетыми. Ну правда, ребята, ну что за говно? Почему у вас пузяки болтаются? Причем не плотные пузяки качков, от которых невозможно избавиться, а дряблые пузца мужиков, которым в падлу. Главный чемпион с пузякой - фу. Фу-фу-фу.
Из этого пункта вытекает следующий. Костюмы. Опять же, ну что за говно? Вы себя в зеркало что ли не видите перед выходом? Зачем вы надеваете костюмы, которые подчеркивают ваши недостатки? Ну не так катастрофически дороги нормальные прикиды, чтобы вы не могли их себе позволить.
Есть еще одно. Когда они начинают говорить, хочется ржать. Я и ржал, чо уж. Непоставленные голоса в микрофон звучат отвратительно. Но это, думаю, общая проблема инди-рестлинга.

@темы: НФР

---

Купил-таки билеты на НФР.
Завтра пойдем.
Будем болеть за Локомотива, у нас и старая локовская роза нашлась. Одна на троих.
Три гиены под окном.

@темы: НФР

---

Добро пожаловать обратно

Хорошо в зале. Страсть как хорошо.
Народу вообще нет, видимо, по холоду всем страшно в лом переться в тренажерку. Зато исчезла вся школота и прочие случайные попутчики, и вернулись ребята, с которыми тренируемся с весны.

На стойку ресепшена посадили мишку-талисманчика,

вот такого

Заметил еще такую штуку:
Когда девушки говорят: "ооо, ты так клево выглядишь, подкачался", им почему-то не веришь. Ну это же девушки, они любят польстить.
А вот когда братюни говорят: "фигасе ты въебал в зале, чувак!" - сразу понимаешь: есть толк, есть!

@темы: jerk's gym

---

Пикспама псто

Безыдейно и беспощадно )

Что вы знаете о парнях, которым идет голубой?

Или о том, как мальчики проводят вечера

О том, как все-таки выглядит тщательно скрываемая татуировка Сэта

О том, что происходит с мебелью в Глазго

О том, как эти дебилы выглядят, когда на них никто не смотрит

Или о парнях, которым НЕ идет розовый?

А также о том, кто на свете самый умный и красивый

@темы: WWE, a pack of dumb gifs

---

То неловкое чувство,

когда ты три недели ебланил спортзал, а в инстаграме на тебя подписался Батиста.
Я ВСЕ ПОНЯЛ, ДЭЙВ!!!

@темы: WWE, jerk's gym

---

Внезапно!

Посмотрел вчера НФР.
А знаете, неплохо.
Вполне себе достойного уровня инди-федерация, не хуже Комбат-Зоны, к примеру.
И харкор имеет место быть, настоящий такой хардкор.

Правда, что-то мне подсказывает, что Локомотив и Джокер - два самых крутых парня из этой федерации.
Тем не менее, показывают они весьма задорные вещи.



Сходить, что ли, как-нибудь, поугорать...

@темы: НФР

---

Мы продолжаем КВН, йопта!

Застрелите меня, кто-нибудь. Пайлдрайвер тоже сойдет.

Я выхожу на порог, я выхожу из себя,
В голове все звенят, все поют голоса.
Никого не жалея, никого не любя,
Мой чешуйчатый зверь открывает глаза.

Мой чешуйчатый зверь, ядовитая тварь,
В амальгаме зеркал переливы колец.
Если хочешь - убей, если можешь - ударь,
И стучит в унисон пара наших сердец.

Если есть, кого предать - предавай,
Все равно смерть ждет тебя - одного,
Если хочешь убивать - убивай,
Об одном тебя молю - не пускай,
Не пускай на волю зверя своего.

Вот и все, стоп игра, он выходит на бой,
Идеальный убийца, прекрасная смерть.
Здесь одна ставка - жизнь, мой наивный герой,
Высший хищник у власти - отныне и впредь.

Снова вторит движениям яростный хор,
Слышишь гул голосов и их радостный вой?
Вновь сплетается жизнь в смертоносный узор -
Это жалит Гадюка, любуясь собой.

Если есть, кого предать - предавай,
Все равно смерть ждет тебя - одного,
Если хочешь убивать - убивай,
Об одном тебя молю - не пускай,
Не пускай на волю зверя своего.

Мы смотрим на мир одной парой глаз,
Я и мой зверь - не одна тварь, а две.
Сила в наших руках - абсолютная власть,
Нам осанну поют голоса в голове.

И ухмылка кривит наш оскаленный рот,
Жажда крови застит обезумевший взор.
От восторга хрипя, на трибунах ревет
Высший хищник - толпа, толпа-приговор.

Если есть, кого предать - предавай,
Все равно смерть ждет тебя - одного,
Если хочешь убивать - убивай,
Об одном тебя молю - не пускай,
Не пускай на волю зверя своего.

@темы: Randy Orton, writing on the sand

---

Ёбаное WWE, что ты делаешь?
Прекрати топтаться по моей тонкой душевной организации, прекрати давить на мои болевые точки!
Господа, я опиздошен.

Это какой-то бред, ебаный пиздец и вообще не надо это читать

Если меня когда-нибудь спросят о худшем дне в моей жизни, я назову сегодняшний. Мне бывало больнее, мне бывало обиднее, Шон Майклс практически на руках уносил меня с ринга после боя с Гробовщиком в стальной клетке. Но никогда, никогда за все сорок два года моей жизни мне не было хуже, чем сегодня. Я был растерян, я хватался за соломинку в надежде удержать на плаву себя и "Титаник" своей карьеры. Я искренне верил в то, что есть кое-что более важное, чем деньги и титулы. Я думал, что смогу выстоять, если обопрусь на твое плечо. Я совершенно забыл о том, что у любой опоры есть предел прочности.
Господи, как я радовался, когда голоса покинули тебя! Мы все тогда так думали и с надеждой смотрели на нового Рэнди Ортона, спокойного, уверенного, устойчивого как скала. Ты изменился, и я думал, что это к лучшему. Не будет больше безумного Гадюки, ненасытного неуправляемого зверя, будет другой - расчетливый, мудрый, опасный... Если бы я знал, чего тебе это стоило. Если бы я слышал, как воет и шипит причудливая смертоносная тварь, бросаясь чешуйчатым телом на ледяные стены тюрьмы твоего взгляда. Если бы видел, сколько сил у тебя отнимает борьба с ней. Если бы я знал, разве я допустил бы?
Сейчас я не могу сказать, что я не догадывался. Я смотрел на тебя и не узнавал: изменились движения, голос, манера говорить. Ты взрослеешь, говорил я себе. Ты набираешься опыта. А ты слабел все эти годы, и слабел твой зверь, и вы продолжали сражаться, оба на грани истощения, в нелепой и ненужной битве, на которую я сам тебя обрек. Я думал, из тебя уходит безумие, а из тебя уходила жизнь. Когда появился этот чертов мальчишка, ты ожил. Вы со зверем заключили короткое перемирие, впервые за много лет. У вас появился общий соперник, и вы начали поднимать голову, вставать во весь рост... А я испугался.
Ты просил, умолял меня о бое с ним, а я смотрел в твои глаза и видел то тебя, то зверя. У тебя были совершенно безумные глаза. И я подумал: нужно отвлечь зверя. Нужно бросить ему подачку, чтобы ты смог снова встать рядом со мной, чтобы я смог на тебя опереться. Я переоценил твои силы. И заодно переоценил свои. Я смотрел на то, как вы беснуетесь на ринге, и дрожал от ужаса, потому что не знал, как можно все это остановить. И когда все закончилось, я решил, что ты справился. Я и не думал, сколько сил тебе пришлось потратить на эту чертову бессмысленную борьбу. И когда зверь победил, я понял, что проиграл. Проиграл войну - за тебя. И рядом со мной Стефани подавилась судорожным всхлипом, глядя, как ты исчезаешь в глазах твоей собственной твари.
Раньше нас было трое - я, Стеф и ты. Просто удивительно, как быстро ты стал частью нашей семьи - любимым младшим братом, одним на двоих. Ты делал нас с ней еще ближе друг другу - мой друг, ее брат, ее друг, мой брат... А сегодня она не выдержала. Стефани не вынесла вида того, во что мы тебя превратили. Мы сами, забыв про дружбу, забыв про родство, превратили тебя в орудие, в коробочку с сюрпризом. Наверное, ей было стыдно - как и мне, больно - как и мне, обидно - как и мне. Но она приказала уничтожить зверя, а я промолчал.
Впервые за всю жизнь я не хочу видеть свою жену. Впервые за всю жизнь я не хочу видеть самого себя. После сегодняшнего дня - я хуже Сэта Роллинса. Он продал своих братьев за место рядом со мной. А я сегодня продал тебя - моего друга, моего брата, моего золотого мальчика - ни за что. Я сегодня продал свою веру в нечто большее - ни за что. Я сегодня продал самого себя - ни за что. Если тебе от этого станет легче - я себя презираю.
Я знаю, не станет. Но когда твой зверь вернется за мной - я подставлю ему горло. Надеюсь, у меня хватит на это сил, потому что меня ждет самая страшная битва в моей жизни - битва с твоим голосом у меня в голове. Я не надеюсь победить. Мне нужно лишь продержаться - пока ты не придешь за мной.

@темы: Randy Orton, Triple H, writing on the sand